Забыть о мести

– Па! – воскликнула Хлоя при виде отца, загородившего им дорогу. – Э… э… ты, конечно, помнишь Томаса Магуайра?

Роберт Уокер лишь поднял брови.

– Пронюхал, какая удача нам привалила, и поспешил явиться?

– Па, – мягко поправила Хлоя. – Томас приехал по делам. Не всех так интересуют курорты, как тебя.

Томас молчал, а мэр без всякого стеснения пристально изучал молодого человека.

– Возможно, но да будет вам известно, в Хизер Глен живут только порядочные люди. Надеюсь, так будет и впредь, сынок.

Он улыбнулся дочери, едва сдержавшей порыв закатить глаза и воздеть к небу руку, и отошел.

– Прости, – едва выговорила Хлоя, понимая, что для отца они всегда останутся детьми.

– Ты не виновата, – бросился на ее защиту Конрад. Томас опять не сказал ни слова. В неловком молчании они отыскали места. Хлоя не переставала гадать, куда девалось знаменитое обаяние отца, обычно радушно встречавшего приезжих, и почему он был так груб с Томасом?

Собрание началось, и вскоре стало ясно, что на этот раз никто не собирается обсуждать обычные дела, – всех интересовало лишь долгожданное объявление "Сьерра риверз" о начале строительства. Мэру уже звонили из администрации фирмы и передали, что официального извещения следует ждать со дня на день. Горожане возбужденно галдели, яростно жестикулируя и перебивая друг друга. Каждому хотелось поскорее похвастаться, сколько земли уже куплено, сколько еще предстоит приобрести и как взлетят цены, когда владельцы "Сьерра риверз" обнаружат, что свободных участков не осталось.

Хлоя молча слушала и сокрушенно покачивала головой. Как это все противно! Жадность, обыкновенная жадность. Откуда это в них? И что с ними будет, если окажется, что все это блеф? Насколько она понимала, никто не давал ни обещаний, ни гарантий. Ничего, кроме весьма уклончивых намеков. Деньги из городского бюджета с гораздо большим успехом можно было бы истратить на другие цели. Все будто бы забыли о содержании детского сада для тех ребятишек, чьи матери целый день работают, о бесплатных консультациях по вопросам семьи и брака, о работе с трудными детьми, о помощи неблагополучным семьям… Забыли даже о строительстве новой дороги. А ведь все знают, что за последнее время на единственном и чересчур узком горном шоссе слишком уж часто случаются аварии.

Покупать и продавать землю с единственной целью быстро и легко нажиться – нечестно. Некрасиво. Но, по-видимому, из всех присутствующих так считала лишь Хлоя.

– Дочь мэра должна проявлять больше активности.

– Что? – рассеянно переспросила Хлоя, натягивая пальто. – А, ты об этом. Просто я задумалась.

Интересно, как кто-то еще способен думать в таком гвалте? Похоже, весь город пытался одновременно протиснуться в двери; люди словно по волшебству исчезали, уносимые снегом и ветром.

– Алчность, – брезгливо поморщился Томас. – Спешат поскорее домой, чтобы еще раз подсчитать будущие барыши.

Он снова и снова твердил себе, что поделом этому сброду. Пусть-ка теперь побудут в его шкуре! Всю свою жизнь Томас готовился к решающему удару. Теперь ждать осталось недолго, и на его улицу придет праздник! Но особенную радость ему доставит разорение мэра.

– Надеюсь, ты понимаешь, что мой отец вовсе не хотел оскорбить тебя? Он просто слишком серьезно относится к своим обязанностям и честно выполняет свой долг перед городом.

И она еще смеет это говорить?! Да последнему идиоту ясно, что Уокер хотел оскорбить его, а заодно и предупредить, чтобы убирался восвояси. Но на этот раз Томас не собирается сдаваться. Он покинул этот город нищим, а вернулся мультимиллионером. Теперь игра пойдет по его правилам. И если не нарушать закон, чего Томасу и в голову не придет, мэр ничего не сможет поделать.

В этот момент Конрад, увлекаемый толпой, налетел на Хлою, и необъяснимое раздражение охватило Томаса. Возможно, потому, что совсем недавно он сам прижимал это мягкое соблазнительное тело к себе и до сих пор не забыл ощущения чего-то невыразимо приятного. Чего бы он ни дал, чтобы хоть раз еще испытать такое!

– Прости, – ухмыльнулся Конрад и нахально приподнял пальцем подбородок Хлои. – Помнишь? Ты обещала мне поцелуй.

И окончательно взбешенному Томасу оставалось только наблюдать, как Хлоя, сжав ладонями лицо Конрада, звучно чмокнула его в губы.

– Получи должок. Мы в расчете.

– И это ты называешь поцелуем? – хмыкнул Конрад. – Совсем разучилась, детка! Ну уж нет! Придется потрудиться!

И, обхватив Хлою обеими руками, Конрад накрыл ее губы своими. Поцелуй длился так долго, что Томас обезумел от ревности, особенно, когда заметил кулачок Хлои, вцепившийся в свитер Конрада. Когда тот наконец поднял голову, Хлоя выпрямилась и ошеломленно заморгала.

– Знаешь, – выдохнула она, – в следующий раз напомни, что я поклялась впредь не раздавать такие обещания направо и налево.