Забытое сражение Огненной Дуги<br />(Крушение операции «Цитадель»)

«7 тд отразила сильные вражеские атаки с востока и северо-востока на высоту 206,9 и Мясоедово; вновь встретив там 94 гв. стрелковую дивизию. В 11.00 противник при поддержке тяжелой артиллерии и залповых орудий (15 гв. сд) атаковал свх. „Батрацкая Дача“. Местные вклинения очищены немедленным контрударом при поддержке танков»

[450].

Не удалась и повторная попытка 15-й гв. сд силами 44-го гв. сп выбить немцев из района совхозов. Переход в контратаку полка в направлении свх. «Батрацкая Дача» поздним вечером 7 июля изначально не планировался и был мерой вынужденной. Для командования 25-го гв. ск в тот момент было важно приостановить распространение немецкой мотопехоты по лесу западнее Никольского. Полк с этой задачей справился. Однако дальнейшее продвижение требовало серьезной организации боя и существенной поддержки артиллерии. Так как оба совхоза были превращены немцами в сильные узлы сопротивления, где находились, в том числе, и танковые подразделения.

Выдвижение же 44-го гв. сп вечером 7 июля было спешным, его командир хотя и предвидел встречный бой, но не организовал его должным образом. Для этого у него просто не было времени. Вместе с тем был допущен и ряд существенных ошибок. Во-первых, он распылил собственные силы и недооценил противника. Три батальона пытались штурмовать свх. «Батрацкая Дача» и свх. «Соловьев» одновременно. При этом не была проведена разведка и не подтянули не только полковую, но даже батальную артиллерию и минроты. Во-вторых, в ходе организации боя комполка подполковник Усиков показал себя не как толковый и грамотный организатор, а как прижимистый завскладом. Он не стремился выработать оптимальный план взаимодействия своих подразделений с приданным 1848-м иптап, а действовал по старинке, руководствуясь принципом «свой табачок сберегу, а у соседа займу». Из отчета 30-й оиптабр:

«…бригада использовалась не как единый противотанковый кулак, а ее полки придавались стрелковым полкам и даже батальонам, командиры которых использовали батареи как свою артиллерию, располагали расчеты без пехотного прикрытия. Орудия стояли на ОП в густом лесу впереди своей пехоты, расчеты сами защищали свои позиции от наседавших немецких автоматчиков, несли потери в людях и матчасти. Между тем командиры дивизий свои истребительно-противотанковые дивизионы держали в резерве, а командир 44-го гв. сп 15-го гв. сд в ходе боя 8 июля за свх. „Батрацкая Дача“ приданные ему батареи бригады выдвинул в боевые порядки пехоты, свои же полковую батарею и даже батальонные 45-мм орудия держал на закрытых позициях»[451]

.

О каком массировании огневых средств может идти речь, если даже полковая и батальонная артиллерия практически стояла без дела. Думаю, читатель прекрасно понимает, что если полк поздно вечером по тревоге выдвинулся в новый район, а артиллерия осталась на месте (на закрытых позициях), то она не могла поддержать батальоны, продвигавшиеся к совхозам, потому что не знала, где они находятся и куда надо стрелять. В боевом донесении № 173 к 15.30 генерал-майор Е.И. Василенко писал, что «решил наступление 44-го гв. сп приостановить до 19.20 или до наступления темноты для того, чтобы подтянуть огневые средства, подготовить массированный огонь всех огневых средств по свх. „Соловьев“ и свх. „Батрацкая Дача“»[452]. Несмотря на проведенные мероприятия, к исходу суток ситуацию на участке полка Усикова кардинально изменить не удалось.