Забытое сражение Огненной Дуги. Крушение операции «Цитадель»

Тем не менее добиться выполнения основной задачи — срыва форсирования реки войсками Брайта и Рауса или хотя бы остановки на достаточно длительное время — авиаторы не смогли.

Главных причин было две. Во-первых, понимая, насколько беззащитны маршевые колонны пехоты и техники, немецкое командование серьезно прикрыло зенитными средствами места скопления войск и непосредственно сами мосты и переходы. Кроме того, часть зенитных подразделений были в первоочередном порядке переброшены и на восточный берег. Они использовались и по прямому назначению, и при уничтожении укрепленных огневых точек. Во-вторых, выделенные в полосе 7-й гв. А во второй половине 5 июля авиадивизии 17 ВА были укомплектованы летным составом, который имел катастрофически низкий налет часов, не говоря уже о боевом опыте. Так, в 951-м и 995-м щап 306-й шад боевые вылеты имели всего 7 человек, а об уровне профессиональной подготовки 995-го шап красноречиво свидетельствует доклад инспекторской проверки, проведенной 3 июля 1943 г.:

«За время пребывания в запасном авиаполку совершенно не проходили воздушных стрельб, бомбометания и воздушного боя, групповой слетанности и маршрутных полетов, а 8 летчиков даже были отправлены на фронтовой аэродром на самолете „Дуглас“, как не летающие самостоятельно на самолете Ил-2. Остальной летный состав не закончил полностью I-го разряда программы переучивания на самолете Ил-2 и, имея в среднем 2 полета в зоне и 25 по кругу, был отправлен на фронт

»[174].

Вместе с тем следует отметить, что лишь одни штурмовики были не в состоянии решить поставленную задачу, в то же время бомбардировщиков на поле боя явно не хватало. Дело в том, что с первого дня оборонительной операции значительная часть 2-й ВА — 1-й бак полковника Полбина из-за нехватки истребителей практически не участвовал в налетах. Это существенным образом снизило эффективность боевой работы армии Красовского и не позволило, особенно в первые несколько дней, наносить массированные бомбовые удары, в том числе и по западному берегу Донца.

Если судить по ряду боевых документов соединений армии Шумилова, то первые девять часов наступления неприятеля основные боевые действия разворачивались на основной позиции (от поймы до ж.-д. насыпи) дивизий, удерживавших главную полосу 7-й гв. А. Лишь на левом фланге 72-й гв. сд боевая группа 320-й пд перешагнула насыпь и вела поединок с 1/222-м гв. сп. Чтобы вытеснить передовые батальоны на запасную позицию, у немцев просто не хватало сил. К решительному рывку в глубину нашей обороны армейская группа приступила примерно между 10.00 и 11.00, когда появилась возможность использовать бронетехнику. Но это были лишь первые пробные атаки небольшими группами. Первый же массированный удар танками был предпринят только во второй половине дня.

По данным штаба инженерных войск армии, к 11.00 немцы сумели выстроить на 25-км участке, где вели форсирование главные силы противника, 26–30 мостов различного тоннажа. Наиболее крупные — в полосе 7-й тд и 106-й пд. Благодаря этому на плацдарме восточнее Соломино к 11.35 сосредоточились не только существенные силы бронетехники 6-й тд, в том числе рота «тигров», но и часть полевой артиллерии. В то же время у Масловой Пристани через 24-тонную понтонную переправу началась переброска штурмовых орудий 905-го дивизиона. В этот момент шел ожесточенный бой у Ржавца, и генерал Раус, опасаясь, что русские бросят танки против штурмовавшей село пехоты, обнаруженные разведкой в районе Титовки (148-й отп), сразу направлял самоходки к Ржавцу. «…В 13.00 противник построил переправу и в Карнауховке, —

отмечается в журнале боевых действий 24-го гв. ск, — после чего начал усиленно перебрасывать через р. Северный Донец пехоту, артиллерию, минометы и танки. Особенно быстро производилось форсирование на участке Топлинка — Ивановка»[175].