Забытые опылители

Если какое-то растение несёт нам пророческое послание, то это капоковое дерево – древо жизни индейцев майя. В ненарушенных лесах, произрастающих на различных континентах, натуралисты зафиксировали факты активного опыления этих гигантских капоковых деревьев насекомыми, древесными птицами, опоссумами, приматами и летучими мышами. Однако в островных популяциях капокового дерева в Западном Самоа доступен лишь один вид животного-опылителя, способный переносить пыльцу с одного дерева на другое у этого облигатно перекрёстноопыляемого растения: это летучая лисица Pteropus tonganus. Численность летучих лисиц в южной части Тихого океана снижается повсеместно. Если этот вид пострадает из-за чрезмерной охоты или окажется, что его местообитания лишились лесов, единственный опылитель капокового дерева на этих островах может исчезнуть. Том Элмквист, Пол Кокс и их коллеги высказались по этому поводу следующим образом: «Летучие лисицы – это критически важные опылители для лесных растений на изолированных океанских островах, где фауна опылителей обеднена... Утрата летучих лисиц имела бы серьёзные последствия для долговременной жизнеспособности изолированных островных экосистем».

Этот вывод созвучен беспокойству, которое выражают многие биологи – от Тома Лавджоя из Смитсоновского института до Эдварда О. Уилсона из Гарварда и Дэвида Кваммена из журнала «Outside». Смысл его становится ясен: океанские острова больше не являются самыми изолированными экосистемами на этой планете; некоторые фрагменты лесов в настоящее время демонстрируют те же самые симптомы. Эти фрагменты можно считать островами, которые омывает море суши, лишённой в данный момент многих ключевых видов мутуалистов, в том числе животных-опылителей. Вне всяких сомнений, далее мы увидим обеднённые фауны опылителей, наблюдаемые в остаточных лесах, а также фрагменты местообитаний, физическим и химическим путём лишённые растительности, на каждом из континентов, где есть естественная растительность. Как уже подчёркивалось ранее, лишь немногие из этих «островов» в настоящее время представляют собой уголки тропического рая для опылителей, и ничто среди островков лесов, прерий или пустынь в море деградировавших ландшафтов не напомнит нам об ушедшем в прошлое Эдеме – когда-то опылённом и плодоносном.

ГЛАВА 9. Хранители огня

Охотники за мёдом и пчеловоды с древности до наших дней

В густых равнинных тропических лесах Малайского полуострова над пологом леса высятся огромные деревья компассии (Koompassia excelsa), которые на протяжении многих десятилетий служат безопасными убежищами сразу десяткам многочисленных колоний гигантской пчелы (Apis dorsata), свирепо защищающей свой дом. Деревянная лестница «ёлочкой» тщательно изготовлена семьями охотников за мёдом, которые заявляют свои права на эти деревья и из года в год регулярно собирают урожай мёда.

ВСПОМИНАЕТ СТИВ:

Влажный тропический лес Малайзии в два часа ночи не был похож ни на что из виденного мною когда-либо. Я был окружен плотным древостоем из тонких деревьев с прямыми стволами и гладкой корой, известных как диптерокарпы – почти тысяча различных видов деревьев на один акр. Время от времени над ним поднималась крона пальмы или массивный шатёр дерева семейства бобовых – как это происходило во влажных тропических лесах неотропиков, с которыми я был больше знаком – но эти палеотропические гиганты были лишены множества характерных орхидей и бромелиевых, которые украшают полог влажного тропического леса в Центральной Америке, где я работал ранее за свою карьеру.

Однако именно в эту ночь в тропическом лесу оставалось ещё кое-что незнакомое: начался древний ритуал сбора урожая мёда, который будет сопровождаться потрясающим пиротехническим представлением. Я стоял неподалёку от огромного дерева туаланг вместе со старыми и новыми друзьями, ожидая того момента, когда я стану свидетелем удивительного дождя из раскалённых угольков, падающего с тлеющих факелов, которые держат в 90 футах над нами. Где-то высоко в кроне туаланга 70-летний малайский охотник за мёдом и его 16-летний внук готовили свои приспособления для сбора мёда в колониях гигантских азиатских медоносных пчёл. На земле под ними трое певцов пели древние молитвы, являющиеся частью ритуала охоты за мёдом на деревьях туаланг.