Забытые опылители

Никогда раньше я не видел такого сооружения, одетого в стекло. Я с изумлением прикинул длину оранжереи, которая в одиночку занимала 10 акров – в три раза больше размеров известного нью-эйджевского туристического аттракциона в Южной Аризоне, известного как «Биосфера II». Стекло странно искажало небо вокруг и над ней в долине Элфрида – в одном из последних оплотов богарного земледелия Аризоны, распространённого ранее в этом столетии. Там, где когда-то росли приспособленные к жизни в пустыне аборигенные бобы тепари, земля и ископаемые грунтовые воды в её толще в настоящее время считаются слишком дорогими, чтобы оправдывать возделывание зависящих от дождей основных продовольственных культур. Внутри тепличной постройки был мир гибридных помидоров и мохнатых чёрно-жёлтых шмелей.

После того, как я припарковался, в дверях общего отдела меня встретил охранник, который сразу же позвонил резидент-менеджеру «Ферм Бонита». Менеджер помнил меня, поскольку я согласовал свой визит заранее за несколько месяцев. Никаким представителям конкурирующего агробизнеса, никому из торговых палат, никому из «Будущих фермеров Америки» не был разрешён доступ в эту высокотехнологичную, управляемую компьютерами фабрику томатов. Проверок службы безопасности было множество. Тем не менее, я был благодарен им за то, что они позволили мне посетить это впечатляющее сооружение. Самая близкая технология такого типа существует лишь в Нидерландах и в нескольких других европейских странах. Потому, в некотором смысле, это напоминало прогулку по голландской оранжерее.

А затем началась экскурсия. Фабрика, рассказывали они, эффективно захватывают солнечную энергию, но должна, тем не менее, использовать ископаемое топливо, чтобы контролировать микросреду путём охлаждения и нагревания. Было такое ощущение, словно мы прогуливались по лёгким и кровеносной системе внушительных размеров роботрона. Десятки миллионов долларов рискового капитала уже были вложены в развитие этого предприятия. Но это были жалкие крохи по сравнению с тем, сколько будет стоить запустить систему, когда она дойдёт до своего логического завершения. Корпорация планировала занимать теплицами ещё по 10 акров земли каждый год, пока все 200 акров распаханной земли, окружающей уже существующую постройку, не станут одной обширной контролируемой микросредой.

– А где же почва? – пробормотал я, немного смущённый. Менеджер указал на белые пластмассовые кирпичи, из которых вырастало каждое растение томата. Ни один из них не был заполнен хорошей землёй долины Элфрида. Вместо этого в них находились минеральная вата, датчики и выпускные трубки. По запросу – и под контролем датчиков водного стресса – производились автоматический полив и удобрение.

Я взглянул вниз на его ноги рядом с какими-то тонкими белыми трубками и вновь почесал в затылке. По этим трубопроводам, сказал он мне, перегоняется горячая вода для поддержания во всей оранжерее оптимальных температур для быстрого роста растений и созревания томатов. Эти же самые белые трубки разветвлялись, словно контактные провода для электрических вагонеток, которые перевозили «работников фермы» между рядами, где они подрезали и подвязывали растения на разных стадиях роста, а также собирали урожай. Местные испаноговорящие жители, которые преобладали среди немногочисленных работников, считали томатную фабрику гораздо более прибыльной и значительно более организованной, чем «грязная» работа в поле во времена их юности.

В сущности, в этом месте людям нужно было выполнять лишь совсем немногие задачи. Над их головами были не безоблачные небеса, а электрические кабели, мигающие огоньки и панели дисплеев, подключённые к электронным станциям сбора данных. Эти станции отправляли данные о температуре, влажности и питании на централизованные компьютеры, которые контролировали общие условия и определяли время доставки контролируемых веществ к каждому из растений.

Я разглядывал передовой край европейской системы проектирования теплиц, перенесённый на американскую почву, и едва знал, что сказать. Менеджер весьма гордился средой, где отсутствовали сорняки, поскольку это подразумевало, что его помидоры можно было вырастить в среде без гербицидов. Фактически же отсутствие сорняков также подавляло присутствие немногочисленных насекомых-вредителей, которые, случалось, залетали в теплицу, и потому не требовалось вообще никаких химических инсектицидов – биологические агенты контроля сдерживали развитие этих немногих заблудившихся бродяг.

Всё это было очень хорошо, и даже прекрасно, поскольку предприятие полагалось на услуги по опылению, оказываемые чувствительными к пестицидам шмелями, чтобы выращивать крупные помидоры, лишённые разного рода дефектов. Менеджер похвалился тем, что помидоры, фактически, выращены как «органический продукт». И мне пришлось спросить себя о том, можно ли считать минеральную вату, пластиковые капельницы и микродатчики органическими материалами.