Забытые тени

Впрочем, если подумать, то некоторые объяснения в голову приходят. Планируя охоту при разных вариантах, я не мог не задаться некоторыми естественными вопросами. В первую очередь пытался понять, почему призраки тяготеют именно к этой области яруса. Также вызывало интерес тесное и с виду мирное сосуществование вихревиков и рогачей. Не самые сильные обитатели Лабиринта, но и далеко не слабые. Мне встречались упоминания о том, что здесь встречали не только этих существ. Но случалось такое весьма нечасто и почти всегда в краевых областях «пастбища». Да, статистика спорная, ведь люди сюда заглядывают редко. Однако сведения собирались веками, так что информации набралось немало, и по ней получается, что картина именно такая, без противоречий.

На первый вопрос ответ я не нашёл. Впрочем, его и по прочим обитателям Лабиринта найти, как правило, нереально. Основы существования здешнего «биоценоза» — тайна великая. Обычно повторяющееся появление определённых монстров в определённом месте объясняется некими тропами, по которым они заявляются в Скрытый город из-за спрятанных за туманом проходов в иные миры и осколки (а то и из самой Пустоты, что бы это ни значило). Что это за тропы такие, и как они выводят тварей в удалённые от краевых зон области, никто не знает и, похоже, знать не хочет. Почему-то не принято такими деталями интересоваться.

Либо наоборот, очень даже принято, вот только интерес от широких масс скрывается, а полученные сведения по какой-то неизвестной мне причине замалчиваются и двором императора, и клановыми верхушками.

Со вторым вопросом проще. Всякому, кто головой не только кушать умеет, в эту самую голову первым делом приходит очевидная мысль: призраки при всех своих неприятных атакующих способностях ничего не могут с рогачами поделать. Или могут, но с превеликим трудом и риском для своих хрупких шкурок.

А рисковать, как известно, они не любят.

Если это так, то второй вариант вернее. То есть рогачи отбиваться умеют, но кровь им иногда тоже пускают. Поколение за поколением обживая древние пустоши, они привыкли воспринимать призраков, как злейших врагов. Однако те парят высоко, а эти бегают по земле, пересечься им не так просто. И вот теперь, увидев самое страшное зло рядом с собой, в, так сказать, «пешей доступности», громадный копытный монстр тут же позабыл про жалкую двуногую букашку.

У него появилась цель поинтереснее.

Ну ещё бы. Должно быть не раз, не два и не десять раз с бессильной злобой смотрел в сумрачные небеса Лабиринта. Взглядом пытался опустить на землю недостижимых в вышине недругов.

И вдруг один из них перед носом оказался. Да ещё и такой необычный.

Этот явно повкуснее рядовых собратьев. А уж со мной и сравнивать нельзя.

Ну а я не имел ничего против. Пусть сами меж собой разбираются. Так что начал неторопливо пятиться, дабы не мешать им друг дружкой любоваться.

Неторопливость сыграла со мной нехорошую шутку, потому что рогач призраков ненавидел до такой степени, что ни о каком терпении не могло быть и речи. Да и зачем ему ждать, пока какая-то козявка с дороги уберётся?

Монстр, вымахавший до размеров среднего грузовика, сорвался с места с такой прытью, что из-под копыт взметнулись центнеры трухлявых костей. Тварь так торопилась, что даже заметно зарылась в слой останков. Они её и в спокойном состоянии едва держали, а уж тут без нормальной опоры волей-неволей станешь изображать перепуганного кота, пытающегося пулей выскочить из россыпи корма на скользком линолеуме.

Вожак рогачей может и не слишком умён, но понял сразу, что рывок у него как-то не задался. Вместо молниеносного разбега и жесточайшего удара чёрт знает что устроил. Того и гляди единственный зритель смеяться начнёт.

Монстр на миг замер, по его шкуре пробежали голубоватые огоньки разрядов, вокруг туши взметнулись облака из костной муки, поднятые неведомой силой. А затем рогач активировал тот самый навык, что применял наверху. Тогда он его будто подстегнул, резко ускорил до такой степени, что голова сокрушила последнюю преграду, за которой скрывалась пустота древнего колодца. Здесь же едва двигавшееся чудище прыгнуло с места с такой прытью, что в воздухе размазалось. И, на моё счастье, пронеслось над головой, а не прямиком через меня. Только потоком воздуха и увлечёнными вслед за тушей костями приложило так, что с ног сбило. Но это ерунда.

Повезло.

Из-за падения я не мог наблюдать результат стремительной атаки, зато прекрасно слышал. Это походило на столкновение разогнавшегося поезда с исполинским кубиком желе. Громоподобный «шмяк», какие-то сочные шлепки, влажные чавканья и прочее-прочее. Будто после сильного удара между стальными жерновами принялись перемалывать что-то мягкое и насыщенное влагой.

По звукам я предположил, что, возможно, зря посчитал призрака высшим или близким к высшим. «Метка чудовища» тоже могла ошибаться, судя по многоточиям и прочим признакам неполной работы навыка. Будь фантом столь могучим, ни за что бы ни позволил так себя «перемалывать».