– С этого помоста спустится только одна кошка! – прорычал Бордим так, что услышали не только под сценой, но и в соседних торговых рядах. – Та, что была честно выкуплена на торге,
Гулы и арсилиты, окружавшие аукционное возвышение, зашумели, но совсем иначе, чем минуту назад. Теперь в их шепотках слышалось недопонимание. Продавцы и покупатели у лотков тоже оборачивались, несколько сделок приостановилось. Многие переглядывались и пожимали плечами. А Измельчитель, повернувшись к краю помоста, решил удовлетворить любопытство зевак:
– Несколько полных Циклов назад я изловил этих двух звероморфов, пользуясь правом вольной охоты в пустых кавернах! Но они, пхам-ардор, – палец князя обвинительно нацелился на чужеродцев, от неожиданности вжавших головы в плечи, – украли у меня половину добычи!
Настя охнула, ее глаза в ужасе распахнулись. Витя, от волнения задышавший рывками, как при подкатывающем приступе астмы, впился пальцами в переносицу. Он заметил, как изготовились к драке Крумм и Киртана, решившие, что отныне – никакой неволи! Осознал, как катится в пропасть вся их нелегкая победа. А потому отважно выступил вперед, чтобы отрицать, тянуть время и утихомиривать грозного гула.
– Мы ничего об этом не знаем, уважаемый князь Бордим… – как можно увереннее соврал мальчик, чувствуя, что ему не хватает воздуха. Голова закружилась, горло перехватило, но он держался с мужеством взрослого, обязанного
Но тут…
Но тут свой ход сделал Димка.
Простоватый и искренний Димка, шалопай и смельчак, иногда слишком
– Кот – свободный малый. Кошка наша по праву. Какие еще вопросы?! – Мальчишка хохотнул, похлопывая себя по ранцу на груди. – Раз вы такие несравненные охотники, нужно было лучше за силками следить… Тоже мне, добытчики…
И невозмутимо шагнул к лестнице, намереваясь покинуть помост. Но тут в руке катакомбургского князя очутился остро отточенный бумеранг.
– Пхам-ардор, никто не смеет безнаказанно красть у Глиняных Следопытов! – Лицо Измельчителя расколола жутковатая улыбка. Он начал медленно разматывать Путы Благоразумия на личном оружии, не сводя взгляда с кошек и детей. – А после – еще и насмехаться над этим. За свою дерзость, арсилиты, вы заплатите мне жизнью…
Глава девятая,
Близнецы примерзли к помосту, не в силах шелохнуться.
Витька застонал, проклиная брата за несдержанность. А Настя вдруг уловила исходящую от Следопытов волну неконтролируемой ярости, остановить которую были не способны даже законы Торжища. Она смутно считывала (информация поступала откуда-то извне, словно нашептываемая в ухо), что традиции нарушались и раньше, однако данное непотребство являлось столь вопиющим, что об этом предпочитали даже не вспоминать. Димка, вдруг осознавший, что натворил, попятился к краю сцены. Одна его рука скользнула за пояс, машинально нащупывая нож.
Крумм и Киртана отступали к лестнице, скаля клыки. Воины Бордима, готовые следовать за своим вожаком хоть в лавовую бездну под Катакомбургом, тоже начали распутывать оружейные чехлы.
Зрители аукциона поступили по-разному. Часть бросились в стороны, стараясь как можно скорее затеряться в торговых рядах. Часть подались назад, но бегству не предались, твердо решив досмотреть представление до конца. Распорядитель испарился, будто его и не существовало. Несколько сметливых продавцов ближайших лотков шустро прятали товар под прилавки, тонко чувствуя приближающийся хаос. Казалось, что в воздухе, будто в трансформаторной будке, копилось неконтролируемое электричество, от которого приподнимались волосы и пахло озоном.
– Пхам-ардор, вам не уйти! – прорычал Бордим, надевая шлем и шагнув вперед. – Окружай их, парни!
Отряд Следопытов послушно выполнил приказ. Гулы наверняка понимали, какое наказание ждет клан после расследования инцидента. Но были полностью преданы князю и не собирались отступать. Рассыпавшись полукольцом, они стали медленно надвигаться на наших героев, потрясая обнаженными мечами, топорами и бумерангами. Теперь их глиняные маски казались не просто вычурно-грозными, они пугали…
– Приказываю вам остановиться!