Забытый мир

Витарр напряг зрение, вглядываясь. Клюнули. Им нужен я, Риг, Орест, Лорк. И они предположили самое очевидное - главари убегают, оставив часть отряда заслоном. Жертвуют людьми, в попытке выгадать насколько минут для бегства к морю. Рыцари спешно выстраивались в боевой порядок. Между отрядами около полутора миль, и ждать для них означало упустить уже, казалось, пойманную добычу. Витарр огляделся. Между двумя ближними лесками полсотни ярдов, идеальное место - конница сможет ударить только в лоб. Она и ударит. Конечно, в другом случае опытный военачальник предпочтет отправить на копейщиков пехоту, а конницей ударить во фланг, но сейчас у них нет времени ждать, пока подтянутся пешие. К тому же у них восемь сотен рыцарей против двухсот пехоты. При таком раскладе никто не будет осторожничать. Его люди, тем временем, связывали жердями щиты, сооружая секции ярдов по семь-восемь. Витарр подозвал своих шпионов.

- Ну, что, ловкачи, ваши фокусы, вроде лазанья по отвесным стенам или бега по спинам идущего в стаде скота я на представлениях видел. Сегодня надо будет эти трюки в бою показать. Возьмите по кистеню и мизекордии и ждите сигнала в лесу.

Ловкачи оббежали с обеих сторон строй и скрылись в густом подлеске. Рыцари, тем временем преодолели половину расстояния, и гвардейцы начали спешно выстраиваться в боевой порядок. Орест указывал арбалетчикам, в какой последовательности какой десяток будет стрелять. Из сорока имевшихся у них арбалетов нет ни одного тяжелого, способного пробить рыцарский панцирь, но они и не собирались стрелять в рыцарей. Боевые кони тоже защищены броней, но все-таки это более уязвимая для стрелков цель.

Секции кольев и щитов легли ровной линией перед строем. Выстроившийся клин конницы постепенно набирал скорость. Мерный топот копыт слился в низкий басовитый гул. За полторы сотни ярдов первый десяток арбалетчиков выстрелил. Под первыми пятью всадниками клина с пронзительным ржанием пали кони, мгновенно стоптанные последующими. Острие клина немного развалилось и стало тупым. Тотчас выстрелили оставшиеся арбалетчики. Из первых рядов наступавших упали еще полтора десятка рыцарских коней. Стрелки, уперев арбалеты в землю, начали натягивать тетиву. Времени у них оставалось еще на один выстрел. Второй залп последовал, когда между отрядами оставалось меньше полусотни ярдов. Еще два десятка коней упали, несколько здоровых зацепились за них и покатились кубарем. Клин потерял значительную часть своей скорости, из стройного отряда превратившись в неорганизованную толпу.

Витарра, как обычно перед боем, била мелкая дрожь. Он не знал, следствие это отваги или страха, а может, и того и другого. Главное, что в этот миг обострялись все чувства и реакция. Кровь в голове била в такт со стуком лошадиных копыт, играя привычную музыку боя, вышибающую из тебя остатки человеческого. Витарр, как в тумане, услышал свой собственный истошный крик - "Давай!", подхватил под левую руку кол, воткнутый в землю в двух ярдах за ним, с острием в четырех ярдах впереди, правым плечом уперся в ростовой квадратный щит. Двести человек стали единым целым, соединившись не только щитами, но и дыханием, чувствами, жизнью.