Забытый полководец. Генерал армии Попов

В трудном и изолированном положении оказался маршал В. К. Блюхер. С одной стороны, ему было приказано лично осуществлять общее руководство боевыми действиями у озера Хасан и неотлучно находиться на своем командном пункте. С другой стороны, он должен был осуществлять руководство и всем Дальневосточным фронтом, приводившимся в полную боевую готовность, поддерживать тесный контакт с Тихоокеанским флотом, местными властями, а также осуществлять контроль за деятельностью тыла 1-й армии, решать множество других вопросов. Все эти функции, лежавшие непосредственно на нем, можно было выполнить при наличии слаженно работающего штаба фронта. Этот же важный орган управления, по сути дела, был отнят у него и ослаблен до крайности».

Кроме того, только с 1 июля 1937 г. по 1 августа 1938 г. (за год репрессий) «в управлении, штабе и отделах родов войск и служб ОКДВА КДФ было арестовано 98 (из них расстреляно 38), уволено 19 и "откомандировано в распоряжение" 3 лица командно-начальствующего состава, – констатирует B. C. Мильбах в книге «Политические репрессии командно-начальствующего состава. 1937–1938. Особая Краснознаменная Дальневосточная армия». – Таким образом, потери штаба Дальневосточной армии как органа управления превысили допустимый уровень (30 %), при котором он мог выполнять функции управления в полном объеме. Из отделов штаба ОКДВА в большой степени пострадали отдел боевой подготовки, отдел военных сообщений, организационно-мобилизационный отдел и отдел укрепленных районов. Из 14 управлений и отделов родов войск и служб набольший урон был нанесен политуправлению, разведывательному отделу, отделу (позже штабу) ВВС, артиллерийскому отделу, отделу бронетанковых войск, структурным подразделениям военно-хозяйственного и квартирно-эксплуатационного отделов».

B. C. Мильбах в своей книге приводит и такой характерный пример: «… В период вооруженного конфликта у оз. Хасан большинство органов управления были не в состоянии выполнять свои функции. Например, по сведениям от 24 августа 1938 г., состояние штаба 1 ОКА характеризовалось следующими данными: "… из положенных по штату 120 человек налицо 33, считая административно-технический персонал. Собственно комсостава, в том числе и порученцев, 27 человек. Штаб почти на ¾ пустой. В шестом отделе нет ни одного человека. В 1-м отделе нет начальников отделений и вместо 19 человек имеется 7 командиров. В 4-м отделе нет начальника отделения, всего налицо 4 человека вместо положенных одиннадцати. Такая же картина и в других отделах штаба… Аналогичное положение во всех управлениях 1-й армии. Отдел связи имеет всего 4-х человек, никого нет ни в 1-м, ни в 3-м отделениях отдела связи"».

Словом, централизованного руководства войсками в районе конфликта не было и в помине. На основе изученных документов B. C. Мильбах делает следующий вывод: «Более того, попытки высшего политического руководства, наркомата обороны и Генерального штаба осуществлять руководство боевыми действиями из Москвы имели деструктивный характер. При наличии вертикали подчиненности фронт – армия – корпус – дивизия и поставленных боевых задач командирам соответствующего звена руководство наркомата обороны постоянно вмешивалось в управление войсками в районе конфликта. Так, в 8.30 2 августа 1938 г начальник Генштаба Б. М. Шапошников передал телеграмму для В. К. Блюхера: "Политбюро поручило Вам лично руководить действиями наших частей в районе оз. Хасан". В 15.48 того же дня начальник Генштаба передал директиву: "Руководство операцией возлагаю лично на командира 40 сд полковника Базарова". Менее чем через сутки – в 13.45 3 августа нарком обороны возложил "руководство боем 39 ск" на Г. М. Штерна.