Зачем Сталин создал Израиль?

Одиннадцать подсудимых были приговорены к смертной казни, трое — к пожизненному тюремному заключению. Третьего декабря пятьдесят второго приговор был приведен в исполнение. Трупы казненных сожгли. Советники — офицеры из советского министерства госбезопасности — собрали пепел в мешок из-под картофеля, выехали из Праги и высыпали его прямо на дорогу.

Президент страны Клемент Готвальд публично заявил:

— В ходе следствия и во время процесса антигосударственного заговорщического центра был вскрыт новый канал, по которому предательство и шпионаж проникают в коммунистическую партию. Это — сионизм.

Отныне под словом сионизм вовсе не имелось в виду стремление евреев уехать в Палестину. Сионизм обозначал совсем другое — то, что нацисты называли «мировым еврейством». Слова руководителя социалистической Чехословакии означали, что любой еврей может быть назван сионистом и, следовательно, предателем и шпионом.

Эти слова прозвучали особенно зловеще, потому что за день до этого практически то же самое и в тех же выражениях говорил Сталин на заседании президиума ЦК. Это была его политика, осуществление которой возлагалось на все социалистические страны.

Еще во время Великой Отечественной войны Милована Джиласа, одного из соратников югославского лидера Иосипа Броз Тито, в знак особого доверия повезли к Сталину на дачу, где ужинало политбюро.

Джиласа многое смутило на сталинской даче. И то, что всех заставляли много пить, и полное отсутствие воспитания у советского руководства. В своих воспоминаниях Джилас не без брезгливости написал, как на сталинской даче они с Молотовым одновременно прошли в уборную. И уже на ходу Молотов стал расстегивать брюки, комментируя свои действия:

— Это мы называем разгрузкой перед нагрузкой!

Джилас был родом из деревни, участвовал в партизанском движении, словом, воспитывался не на дворцовом паркете, но такая простота нравов его сильно смутила.

Во время ужина Сталин встал, подтянул брюки, как бы готовясь к борьбе или к кулачному спору, и почти в упоении воскликнул:

— Война скоро кончится, через пятнадцать-двадцать лет мы оправимся, а затем — снова!

Сталинская пропаганда имела успех.

«Сила нашего духа создавалась под влиянием патриотической идеологии, сложившейся в результате победы советского народа в Великой Отечественной войне и успешно проводившегося руководством страны курса на борьбу с космополитизмом, — вспоминает генерал-лейтенант Василий Иванович Макаров, тогда он был курсантом военного училища, а дослужился до должности начальника одного из управлений генштаба. — Мы были довольно воинственно настроены. Недаром наши сокровенные внутренние желания выражались через формулу: «Нам нужна малая победоносная война».

Рассекреченные материалы советской разведки показывают, что спецслужбы работали на идею приближающейся войны.

Председатель Комитета информации при министерстве иностранных дел Валериан Зорин докладывал Сталину восьмого февраля пятьдесят второго года:

«Стремясь ускорить подготовку к войне против Советского Союза и форсировать в связи с этим перевод экономики западноевропейских стран на военные рельсы, а также создание вооруженных сил агрессивного блока, Соединенные Штаты добились коренной реорганизации руководящих органов Североатлантического союза.

Эта реорганизация обеспечила создание постоянно действующих органов, занимающихся практическим осуществлением планов подготовки к войне…»

Такие сообщения можно было бы назвать преднамеренной дезинформацией. Но она осуществлялась не по личной инициативе разведчиков. Так оценивал обстановку вождь, и аналитики Комитета информации подтверждали «фактами» его идеи.

Пятого июня Зорин отправил Сталину еще одно такое же сообщение Комитета информации:

«В целях укрепления антисоветского плацдарма на Средиземном море руководящие круги США пытаются в настоящее время создать, наряду со средневосточным командованием, военно-политический блок в составе Югославии, Греции и Турции, в котором могли бы также принять участие Италия, другие средиземноморские страны и Австрия…»

В июне пятьдесят второго в Москву приехал новый посол — Джордж Ф. Кеннан. Трумэн считал, что сделал идеальный выбор — Кеннан говорит по-русски, уже бывал в Советском Союзе.

Кеннан рассчитывал на встречу со Сталиным. Но быстро убедился, что к нему относятся как к представителю враждебного государства.

Он нашел Москву серой и унылой. Еще меньше ему нравилось то, что за ним повсюду следовали сотрудники госбезопасности. В середине сентября он полетел в Лондон, где собирался Совет НАТО. В западноберлинском аэропорту один из журналистов поинтересовался, как ему живется в Москве.

— Во время войны я был интернирован в нацистской Германии, — откровенно ответил Кеннан. — В Москве к нам относятся примерно так же, как немцы относились к интернированным. Разница лишь в том, что в Москве мы можем выходить из дома и ходить по улицам под охраной.