Зачем Сталин создал Израиль?

Американцы поначалу сочли предложение Сталина «капризным жестом или неудачной шуткой». На самом деле это был стиль нахрапистой дипломатии: а почему бы и не попробовать, а вдруг удастся? И частично удалось.

В феврале сорок пятого года в Ялту приехали Черчилль и Рузвельт. Обсуждалось послевоенное устройство мира. Молотов предложил компромиссную формулу. Москва снимает требование о принятии всех шестнадцати республик, но просит принять три: Украину, Белоруссию и Литву. В самом крайнем случае — две. В секретном протоколе Крымской конференции Соединенные Штаты и Великобритания согласились поддержать принятие в будущую всемирную организацию Украины и Белоруссии.

Мир не знал об этой секретной договоренности. Рузвельту и Черчиллю еще предстояло убедить собственных подчиненных и общественность своих стран.

Но Сталин и Молотов весной сорок пятого года распорядились отправить делегации Белоруссии и Украины в Сан-Франциско на учредительную конференцию. Американцы этого не ожидали и пытались этому помешать. Они говорили, что обе республики можно будет принять в ООН уже после того, как сама организация будет учреждена.

Но Громыко, подчиняясь инструкциям из Москвы, занял жесткую позицию. Без его участия работа конференции бы просто замерла. Угрозы и ультиматумы сработали. Двадцать седьмого апреля сорок пятого года было принято решение допустить Украину и Белоруссию в число первоначальных членов Организации Объединенных Наций.

Таким образом Сталин имел в ООН не один голос, а три — Советского Союза, Украины и Белоруссии. Кроме того, Чехословакия и Польша голосовали так, как велела Москва. Пять сталинских голосов имели решающее значение. Если бы Сталин проголосовал против, Израиль бы не появился. «За» проголосовали тридцать три страны, «против» — тринадцать. Несколько стран, в том числе Англия, воздержались.

Решение было принято.

«Хотя Франция формально не участвовала в создании Израиля, — писал генерал Шарль де Голль, — она горячо одобрила его возникновение. Величие дела, состоявшего в том, чтобы собрать еврейский народ и предоставить ему право располагать самим собой на земле, отмеченной его сказочной историей и принадлежавшей ему девятнадцать веков назад, не могло не захватить меня.

С человеческой точки зрения, я считал правильным, чтобы этот народ получил свой национальный очаг, и я видел в этом своего рода компенсацию за все те страдания, которые еврейский народ испытывал на протяжении веков, худшими из которых были массовые истребления, предпринятые гитлеровской Германией…»

Сотни тысяч палестинских евреев, обезумевших от счастья, вышли на улицы, охваченные энтузиазмом.

На следующий день, тридцатого ноября, в Палестине начались волнения среди арабов, возмущенных решением ООН. Повсюду нападали на евреев, семь человек погибли.

В Сирии сформировали Арабскую освободительную армию для захвата Палестины. Уже в феврале сорок восьмого года арабские войска преследовали евреев по всей Палестине. Им не под силу было захватить и уничтожить отчаянно сопротивлявшиеся еврейские поселения, но связи между ними были разрушены. Еврейские спасательные отряды не могли пробиться к осажденным поселениям.

Англичане ничего не делали, чтобы прекратить насилие. Они словно хотели продемонстрировать миру, что напрасно ООН приняла дурацкую идею раздела Палестины. Но с наступленем весны еврейские отряды самообороны стали сражаться ожесточеннее и брать верх над арабскими армиями.

Четвертого декабря сорок седьмого года Громыко получил благодарственное письмо: