Zадача будет выполнена! Ни шагу назад

– Держимся плотно, танку ствол повернуть в обратку. Руками машем и лыбимся в тридцать два зуба, чтобы в бинокль выглядеть как дебилы поляки, которые возвращаются домой. Ясно? Мехводы, внимательно следите за дорогой, двигаться только по нашей колее. Готовы?! Ну, тогда погнали гонять укропов по оврагам! «Десятка», вперед!!!

– «Десятка»! «Десятка»! «Десятка»! – раздался боевой клич нашего ОДШБ.

Десятый ОДШБ ринулся в бой!

Первой шла трофейная тачанка – пикап L-200, который прислали с батальонного узла, чтобы забрать «трехсотых» обосранцев. Водилу и сопровождавшего его медика убили: укропы оказались резкие, что-то почувствовали в последний миг, рванули грабки к своим автоматам, но Сыч срезал их одной очередью, благо именно на такой случай и был поставлен в кустах в качестве боевого охранения.

С самой ночи, а точнее, с четырех часов утра, как только мы захватили ротный опорный пункт и я смог договориться, склонив к сотрудничеству радиста Мыколая, началась радиоигра с батальонным узлом украинской обороны. Причем не просто Мыколай им там чего-то наплел в эфире – нет, все было намного сложнее и запутаннее. Чем больше непоняток, тем лучше! В мутной воде, как известно, легче ловить рыбу.

– Две «бэхи», один танчик и пара пикапов! Поляки! Поляки, кажу! – орал в микрофон «тапка» Сарачук. – Мимо прошли! Кажу, мымо пройыхалы! Куда?! А я видкуда знаю?! Примерно сорок рыл общего счета. Да не знаю, откуда они взялись!

Негров среди них видел! Негров, кажу! Да откуда я знаю, есть ли в Польше негры или нет?!

А уже через пять минут пленный радист вновь берет в руки ручку полевого телефона, крутит ее и вызывает батальонный опорник:

– Поляки вышли со мной на связь, вышли со мной на связь, кажу! Говорят, шо щас обратно пойдут, просют сопроводить до вас. Кажуть, шо плана минных заграждений у них нет! Шо? Шо кажете?! Я мне оно на фиг надо?! Нас тут и так меньше отделения, да к тому же трое обосравшихся! Эвакуировать бы их, по-хорошему! Гаразд! Гаразд, чэкаю!

Спустя еще десять минут радист вновь крутит ручку «тапка» и опять орет в микрофон телефонной трубки:

– Пшеки встряли! Вышли на связь, орут, что попали под раздачу. У них два пикапа сожжены, есть «двухсотые» и «трехсотые». Просят срочно медиков! Не знаю! Не знаю! – истерично орал в трубку Мыколай. – Да, гаразд, гаразд, жду!

Вот так открыто можно разговаривать только по «проводам», используя старый советский полевой телефон. А все сказанное голосом в радиоэфире враг может прослушать. А оно нам надо? Нет!

– Ну? – спросил я.

– Сказали, что пришлют машину.

– Одну?

– Ага. Пикап с медиком. Больше и не могли бы прислать, – пожал плечами Сарачук. – Техники мало. А обосравшихся можно и сидя в кузове возить, так что нормально.

– А как же выдуманные поляки?

– Да хрен хотели все друг на друга класть. Какое нам дело до поляков, которые тут разъезжают по своим делам?

– Ну ладно, – махнул я рукой, – одна машина так одна машина. Будем танцевать тем, что есть.

Все переговоры с батальонным пунктом обороны Сарачук вел под непрекращающийся грохот канонады. Я связывался по защищенному каналу связи с нашими, строча сообщения по цифровой радиостанции. В тылу мне тут же отвечали выстрелами из минометов. В общем, делали все, чтобы напустить побольше туману и непоняток. Также с нашей, российской стороны в эфире сейчас шла яростная «болтовня», в которой сразу три стороны активно обсуждали перемещения непонятной группы товарищей на танке, двух БМП и паре пикапов. А когда я передал условный сигнал, в нашем тылу тут же начали радостно кричать, что пикапы наехали на мины и подорвались.

В общем, у засевших на батальонном опорном пункте бандерлогов должно было создаться четкое впечатление, что где-то между ротным опорным пунктом и российским передним краем шарахается группа польских товарищей верхом на танке и двух БМП. Надеюсь, что наш спектакль прошел успешно, зрители впечатлились игрой актеров, прониклись и поверили. А иначе на батальонном опорном пункте вместо растерянных и удивленных глаз украинских вояк нас встретят пулеметные очереди и выстрелы из ПТУРов.

На ротном опорнике я оставил пятерку бойцов, они должны были дождаться подхода основных сил мобиков. Нельзя вот так вот бросать бесхозными отличные позиции, да еще и с неплохим арсеналом в виде минометов, гранатометов и прочих пулеметов. Не по-хозяйски это. Не дай бог припрутся сюда какие-нибудь пришлые укропы из соседнего ротного или взводного опорного пункта, закрепятся тут да и встретят наших мобиков огнем из всех стволов. Да и нам так будет проще: непонятно ведь, как там все повернется со штурмом батальонного укрепа; возможно, придется удирать несолоно хлебавши.