Задача Выжить (СИ)

И только тогда молодой человек увидел укрытие - возле самых корней дерева из-под присыпанной землёй и листьями крышки люка на него смотрела Бестия. Одновременно со спасительным укрытием Виктор заметил, что полоса яркого света быстро двигалась по тёмному лесу в его сторону. Мужчина со всех ног бросился к спасительному укрытию, заскользил по усыпанной листьями земле и ногами вперёд въехал в приоткрытую щель. Провалился внутрь он не совсем удачно, зацепившись ногой за что-то, а затем ещё упавшая тяжёлая деревянная крышка больно приложилась по плечу и уху. Бестия тоже ойкнула, поправила крышку люка, и наступила полнейшая темнота.

- Ты мне, кажется, нос сломал своими сапогами! - простонала от боли девушка.

- Извини, - коротко буркнул Виктор, сам едва не воя от боли в отбитом плече.

Сперва он решил, что сломал правую ключицу. Но боль постепенно проходила. Значит, не сломал, просто сильно ушиб об доски. А между тем на поверхности громыхали автоматные очереди и взрывы чего-то мощного, среди этих звуков близкого боя отчётливо раздавались выстрелы летающих охотников. Через минуту всё стихло.

- У тебя есть спички? - поинтересовалась невидимая из-за темноты Бестия. - Мне нужно посмотреть, что у меня с лицом.

- У меня есть фонарик, но пока не стоит его включать. Если сейчас хоть малейший лучик света просочится наружу, мы с тобой превратимся в два трупа.

- Ну, тогда хотя бы слезь с меня, мне тяжело! - попросила девушка.

Виктор извинился и попытался сдвинуться в сторону, однако это оказалось не так-то просто сделать. Укрытие представляло собой узкую неглубокую нору, выкопанную меж корней дерева. Замаскированный вход прикрывался деревянной квадратной крышкой. Одиночный невидимый со стороны наблюдатель мог тут часами лежать на толстой мягкой подстилке из листьев, контролируя дорогу и широкий сектор леса. В общем, хорошееукрытие, вот только для двоих оно оказалось, мягко говоря, тесноватым.

Прошло минут двадцать, хотя может и целый час. Сказать точнее не представлялось возможным - было совсем темно, а на правой руке мужчины лежало туловище девушки, не позволяя приподнять руку и посмотреть на часы. Когда же Виктор решил, что опасность уже миновала, сквозь щели в досках крышки вдруг просочились лучи света - летающий охотник исследовал прожектором этот участок леса. В этом холодном белом свете Виктор разглядел лицо Бестии, первым делом обратив внимание на широкую ссадину на щеке, а также на засохшую кровь под носом на верхней губе. Девушка нисколько не преувеличивала - он всё-таки заехал ей каблуками по лицу, когда запрыгивал в укрытие. А ещё он увидел глаза девушки - почему-то весёлые и искрящиеся. Бестия явно воспринимала эту смертельно опасную ситуацию как весёлое приключение.

Свет ушёл, укрытие опять погрузилось во тьму. Они лежали рядом и молчали. Чтобы хоть как-то разогнуть тишину, Виктор спросил:

- Бестия, я ведь только сейчас сообразил, что не знаю твоего имени. Знаю только фамилию и производное от неё прозвище.

- Неудивительно, - фыркнула в темноте девушка. - Я ненавижу данное мне имя и уже много лет не отзываюсь на него. Постепенно все мои подруги и даже учителя в школе-интернате поняли, что меня бесполезно окликать по имени. Поэтому меня давно и зовут только по фамилии или прозвищу.

Виктор заинтересовался - что это должно быть за имя, от которого его обладательницу воротит? Бестия не стала скрытничать:

- Мать отказалась от меня и подкинула в детдом ещё в грудном возрасте. Вместе с младенцем она оставила документы на имя Некрасы Бестужевой. Ты можешь представить себе такое имя для девочки? Наверное, я была не только нежеланной, но и очень некрасивой в детстве, раз уж мать не только бросила меня, но и поглумилась напоследок с названием своего ребёнка.

- Мда-а-а, - только и мог протяжно выговорить Виктор.

- Это ещё не всё, слушай дальше. Директриса школы-интерната, куда я попала через несколько лет, пожалела меня и исправила мне имя в документах. Ей казалось, что она сделала доброе дело, и так я стала Агафья, что означает "добрая". Когда я была совсем маленькой, то искренне радовалась, что у меня больше нет обидного некрасивого имени. А потом я подросла, и до меня однажды дошла вся чудовищность сочетания красивой древнерусской дворянской фамилии и простонародного имени. Уж лучше бы я оставалась Некраса, это хотя бы являлось вызовом всему миру. И тогда я отказалась быть Агафьей и потребовала сменить мне имя ещё раз. В итоге, имя ещё раз мне так и не сменили, но мой бойкот постепенно всё же сделал своё дело, и больше по имени меня никто не звал. А ты, Виктор, сам как считаешь: Некраса мне больше идёт, чем Агафья?