Задачка для идиота

– Шестикрылый? – Нашла в себе силы улыбнуться узница, – А меня зовут Стелла.

– И каким же чертом ты здесь оказалась? – Не понял Серафим, осматривая другие двери. Заперта была только одна, но замок опять-таки нашего героя не смутил. Лучше бы смутил…

Открыв дверь, и Стелла, и Серафим, синхронно ощутили, как перехватывает дыхание. Помещение было завалено полусгнившими трупами, большинство из которых было расчлененными. Спасать здесь было уже некого…

– Убираемся отсюда! – Приказал Серафим, защелкнул оба замка и вместе со Стелой рванул по лестнице наверх. Выключив фонарь, они выбрались из бункера, который Серафим запер. Конечно, завтра пропажа будет обнаружена, но пусть процесс исчезновения Стеллы останется для ее мучителей тайной. Убедившись, что их никто не видел, Серафим и Стелла большими петлями добрались до его дома.

Лишь задвинув все шторы и включив бра, которую прикрыл полотенцем, чтобы не светила слишком ярко, Серафим собрался расспросить Стеллу о том, что с ней произошло, но она жалобно посмотрела на него и спросила:

– У тебя нет чего-нибудь перекусить? Понимаю, что наглею, но эти уроды кормили меня раз в сутки, а желудок просто сводит от голода…

У нее были большие зеленые глаза и спадающие до плеч огненные волосы, а взгляд был настолько беззащитен, что Серафим вряд ли смог бы отказать ей, даже попроси она его приготовить ужин на пепелище его дома.

«Ради таких женщин войны и начинают!» – Подумал Серафим, проходя в кухню. На часах было недалеко до полуночи. Стелла вошла следом за ним и, пронаблюдав за его неумелым приготовлением пищи, взяла процесс в свои руки. Особо не упираясь, Серафим сел на табуретку и наблюдал за тем, как ловко она управляется на кухне.

– Так что же с тобой произошло? – Спросил он, поняв, что не может отвести от нее глаз и мысленно проклиная весну…

– Если говорить вкратце, – Стелла не хотела обрушивать на своего спасителя полностью всю информацию, боясь, что его это может отвернуть от нее. – Скажем так, я попала в одну ситуацию, в которой меня считают свидетелем и за это хотят убить. Но, похоже, они явно думают, что я видела, куда кто-то что-то спрятал и ждут, пока я признаюсь в этом.

– А чуть-чуть понятнее можно? – Попросил Серафим, сложив на столе свои руки, коими и быка придушить можно было. Стелле он нравился: большой, сильный и, похоже, смелый – то, чего так часто не хватает нынешним мужчинам. Носиться пьяными за рулем мимо гаишников – не подвиг, а глупость, а вот рискнут ли такие «смельчаки» спуститься ночью в бункер, чтобы вытащить девушку? Но именно потому, что он ей нравился, часть правды она скрыла. Не сказала ему, каким образом очутилась там, где лучше было не оказываться:

– Получилось так, что при мне произошла криминальная разборка, две банды изрядно друг друга перестреляли. – Начала она, – Увидев меня, они решили, что я все видела. Думаю, они бы меня точно пристрелили, но, похоже, во время этой разборки у них пропало что-то очень ценное. Эти бритоголовые придурки решили, что я видела. Они поместили меня в этот подвал, где ни днем, ни ночью нет света, и кормили раз в сутки. Я хотела было сказать, что ничего не видела, но поняла, что тогда они меня пристрелят – и вся любовь! За стенкой они держали еще несколько человек…

Стелла сглотнула, припоминая те события, она продолжила говорить совсем тихо, не замечая, как под ее глазами возникли слезы.

– Я прикидывалась сумасшедшей, словно была в шоке. Когда они начинали кричать, начинала петь детскую колыбельную. Тогда они начали убивать людей за стеной. Я никогда не видела их, но мы разговаривали. Там были шесть девушек. Но даже с ними я не могла говорить нормально – ведь я не была уверена, что потом они не расскажут об этом бандитам. Они говорили мне, что их привезли сюда в гарем…

– В гарем?! – Не удержался и влез в разговор Серафим.

– Да, в гарем. Чей именно – я не поняла, да и не разговаривала с ними толком, прикидывалась сумасшедшей. Жаль…

Она вытерла слезы, руки чисто механически перевернули яичницу на сковородке, затем Стелла продолжила:

– Потом их стали уводить. Кого-то увели. Не знаю, кого именно. А тех, кто больше был не нужен… Их… Их убивали. Я слышала их крики, они так страшно кричали, что кровь стыла в венах. Убив каждую из них, они открывали дверь и говорили, что потом займутся мной, потом бросили мне их головы…

Серафим застыл за столом, как изваяние. Даже представить, что она пережила ТАКОЕ было страшно!

– Три дня они лежали у меня, потом их забрали, когда мух стало много. Я действительно начала с ума сходить, в мою камеру шел запах от трупов за стенкой. Когда я услышала, что кто-то ходит, решила: буду биться в дверь. Если не спасут – то пусть хоть пристрелят, все лучше, чем так мучиться! А это оказался ты…

Еще раз смахнув слезы, Стелла выложила яичницу на тарелку и принялась жадно ее поглощать. Про себя Серафим сумел только подумать, что при первой же возможности свернет шею тем, кто причинил ей столько страданий.

Глава 4.