Задание - Токио

- Возвращайся в храм. Все будет в порядке. - Даррелл достаточно хорошо говорил по-японски, но юный прислужник упрямо покачал головой, словно не понимая. - Я пойду с вами, - сказал он.

- Пожалуйста. Только больше не удирай.

Грудь паренька судорожно вздымалась.

- Хорошо. Извините, сэр.

Уже внизу, на стенах вестибюля гостиницы Даррелл увидел несколько свитков с картинами Йоко Камуру. При входе висела табличка "Закрыто", но дверь, как ни странно, была не заперта. Даррелл и Минамото прошли внутрь. Откуда-то сбоку из-за раздвижных перегородок послышалось тихое шуршание. Даррелл раздвинул створки и увидел седовласую японку в кимоно, которая как раз собиралась ускользнуть через заднюю дверь, ведущую в сад.

- Не бойтесь меня, - дружелюбно произнес Даррелл. Я не из полиции. Я друг Йоко. Где она?

Женщина повернула к нему обветренное морщинистое лицо. Ее губы были так же плотно поджаты, как и у мальчика-служки. Под глазом её лиловел свежий синяк, из разбитой нижней губы сочилась кровь.

- Вы русский? - прошамкала она.

- Нет. Американец.

- Все вы для меня на одно лицо, - пробурчала старуха, устремив на него ненавидящий взгляд. Чужая внешность, непривычный чужеродный запах - все это вызывало у неё отвращение. - Здесь до вас побывали русские. И ещё два китайца. Наверное, Минамото сказал вам про них. Он - безмозглый мальчишка. Дуралей. Никогда ему не стать хорошим священником.

- Кто вас ударил? - спросил Даррелл.

- Ваши друзья, русские. - Старушка внезапно хихикнула, но кровь из разбитой губы потекла сильнее, и она поднесла ко рту сухую ладошку. - Они тоже хотели знать, где прячется моя милая Йоко. Что ж, вам я тоже ничего не скажу.

- Я хочу помочь ей, - настаивал Даррелл.

- Все вы так говорите.

- Она больна. Ей требуется помощь.

- А кто виноват? - завизжала старуха. - Все мы знаем, что стряслось в Хатасиме. У нас теперь тоже карантин, и мы тоже все передохнем... И все из-за вас! Вы жестокие негодяи...

- Мы тут ни при чем, - тихо сказал Даррелл. Он вытащил из кармана деньги. - Послушайте, расскажите мне хотя бы про тех других, которые сюда приходили. Они охотятся за Йоко. Для нас это крайне важно. Они хотят ей зла. А я друг Билла Черчилля, который её любит...

- Билл-сан? - испуганно вскрикнула старуха. - Вы его знаете?

- Он мой лучший друг. Это он прислал меня сюда.

- Вот как... - задумчиво протянула она. - Да, Йоко тоже его любит. Он несколько раз приходил сюда вместе с ней. Билл-сан вечно у неё на языке. Я-то лично против якшания с иностранцами... Это обычно плохо кончается. Мы с вами слишком разные. Но вот в случае Йоко-сан...

- Помогите мне, - нетерпеливо попросил Даррелл. - Нам дорога каждая минута. Билл-сан очень просит, чтобы я нашел её.

Старуха посмотрела на мальчишку, затем на Даррелла, а потом перевела взгляд на дорожку, которая уходила от харчевни в сторону причала. Даррелл проследил за её взглядом. У причала не было ни одного суденышка.

Внезапно старуха решилась и вышла наружу, на залитый солнцем дворик. Минамото последовал за ней, быстро лопоча на местном диалекте, почти непонятном Дарреллу. Однако старушка отмахнулась и провела Даррелла на пирс.

- Не знаю, честный ли вы человек, - сказала она, - но Йоко была для меня дочерью. Да, она была очень больна, но, когда мой муж увез её, ей уже было гораздо лучше.

- Куда увез?

Старушка протянула тонкую высохшую руку и указал на юг, подернутый туманной дымкой.

- Он увез её в Фуякуро. Это примерно в двадцати милях отсюда. Там проходит железная дорога. Он хотел усадить её на поезд.

- Она была ещё здесь, когда приходили другие люди?

- Да. Она страшно испугалась.

- А они не заподозрили, что она прячется здесь?

Старушка гневно потрогала рассеченную губу.

- Я им ничего не сказала. Хотя китаец предлагал мне деньги. Много денег. Мне нужны деньги. От вас я тоже ничего не возьму.

- Как выглядели эти китайцы?

Вежливые и на вид вполне приятные. Не то, что русский, который меня ударил. Точно не помню. Я же говорила - все иностранцы для меня на одно лицо. Правда, у одного китайца под глазом был очень странный шрам. Похожий на опрокинутый треугольник.

У Даррелла неприятно засосало под ложечкой.

- Огромный и толстый, как борец сумо? - спросил он. - С одышкой?

- Да, именно такой. Вы его боитесь?

- Немного, - кивнул Даррелл. Он быстро поблагодарил старую женщину. Что ж, я, пожалуй, поспешу в Фуякуро.

Даррелл сказал Лиз Прюитт:

- Сколь ударил её. Вспыльчивость - главный его недостаток. Хуже, что в эту историю ввязались китайцы. Не могу понять, как они оказались замешаны в этом деле. Здесь был сам По Пинг-тао, глава секции "Павлин" Третьего бюро Черного дома.

- Вы произнесли его имя, как ругательство, - заметила Лиз.

- Так и есть.

- Я никогда о нем не слыхала.