Читаем Задорное чтиво полностью

Да, свои самые сильные чувства мы выражаем самыми нецензурными словами. Мат необходим нам не столь для оскорбления друг друга, сколь для художественного восприятия жизни. Только наш человек может, стоя на берегу реки, от восхищения материться на солнечную дорожку.

Мы – удивительные люди. Мы так быстро живём, что не успеваем жить. Как будто обещанный конец света через три дня, при этом каждый день у нас второй. И мы торопимся успеть всё. Даже слова «Быстрее! Быстрее!» поясняем руками. Принеси вот эту, ту, которая на той, что за тем, когда там… И только наш человек понимает, что это книжка на тумбочке. А фраза «Когда ты по той, что вниз, смотри, чтоб там не о-ё-ёй» означает «Не навернись со ступенек». И редко кто переспросит: «По той, что тут, или которая там, где здесь?»

Да, мы долго думаем, зато быстро соображаем. Долго думаем, где бы украсть, зато быстро соображаем, как это сделать. Только у нас в языке есть слово «смекалка». Другим это слово, видимо, не нужно, за отсутствием самой смекалки. А у нас есть смекалка, есть тыковка. Почесал тыковку, сработала смекалка. Только наш в дорогом ресторане на Западе, съев суп, может смекнуть бросить в тарелку специально принесённую гайку и устроить скандал официанту за то, что ему принесли суп с гайкой. В результате, не заплатив за суп, получить в подарок пышный десерт в качестве извинения за гайку в супе, после чего, почесав тыковку, бросить в десерт оставшийся болт от гайки. И после очередного скандала запить всё это подаренной от имени ресторана бутылкой бордо. И напоследок обматерить официанта, который всё это время, пока он пил бордо, стоял рядом и смотрел, чтобы он не бросил в бордо ещё какой-нибудь фланец.

Мы – непредсказуемые люди. У нас любовь с синяками, а добро с кулаками. Мы гордимся выпитым и тем, что у нас самые сильные женщины. «Моя, ты представляешь, сама насильника обезвредила… шпалой». – «Подумаешь, а моя голыми руками банки с грибами закатывает». Мы настолько парадоксальны, что по праздникам желаем друг другу счастья в семейной и в личной жизни.

«Женщина, женщина, подождите, женщина!» Только у нас, между прочим, есть обращение по половому признаку. «Мужчина, подождите!» «Женщина с морковкой, женщина, мы проводим опрос общественного мнения: «Что вы можете сказать о любви?» – «Ой. Я не знаю, я мужу никогда не изменяла».

Мы хвалим друг друга словами «страшно красив», «ужасно умён» и «дьявольски здоров». Мы иронизируем над словом «патриот», оскорбляем словом «интеллигент» или ещё хуже – «вшивый интеллигент». И это особенно наше выражение, потому что только у нас интеллигента могли довести до такого состояния, чтобы он стал вшивым.

Но самое главное – мы живём, не замечая всего этого! Зато с мечтой, что когда-нибудь нам обязательно повезёт. И мы всё-таки встретим по дороге на кладбище горбатого хромого трубочиста с полным ведром мусора. Причём встретим обязательно на рассвете, хотя сами встаём в одиннадцать. И только тогда мы будем обязательно счастливы.

Бабуля

Здравствуйте, бабушка! Какое чудесное утро новогоднее, да? Солнышко! На улице никого пока, кроме нас с вами… Поздравляю вас, бабуля, с Новым годом!

Нет, бабуля, я не Дед Мороз. Бабуль, посмотри на меня – какой я Дед Мороз? Я совершенно трезвый! Бабуля, я просто на пробежку пораньше выбежал. Настроение отличное, новогоднее. Дай, думаю, кого-нибудь поздравлю. А тут вы! Бабуля, с Новым годом!

Нет, бабуля, я вас не знаю. Просто настроение хорошее. На пробежку выбежал. Смотрю – вы на переходе, грустная. В общем, с Новым годом вас, бабуля! Я дальше побежал.

Бабуля! Я уже сказал: я вас не знаю. Бабуля, я не племянник твой. И в одном классе мы не учились, бабуля. У меня было хорошее новогоднее настроение – вот я вас и поздравил. Так что счастья тебе, бабушка! Здоровья, здоровья и ещё раз здоровья!

Что? Бабуля, откуда я знаю, что у тебя анализы плохие? Бабуля, я первый раз слышу! Я не врач. Не знаю я тебя, бабушка, не знаю. Я не из поликлиники. И не почтальон я! Я мимо пробегал. У меня хорошее настроение. Бабуля, ты зачем мне свои рентгеновские снимки показываешь? Вижу почки. Бабуля, у тебя очень красивые почки, успокойся. Поздравляю тебя с такими почками и с Новым годом! Всё, счастья тебе. Я побежал. И хороших тебе в новом году анализов!

Бабуля! Сколько раз тебе говорить, я тебя не знаю! И я не виноват, что сын у тебя алкоголик. Я мимо пробегал. У меня хорошее настроение, новогоднее. Всё, бабуля, расстались. У тебя зелёный свет, иди. Бабуля, иди отсюда! Пошла вон, бабушка! Прощай, чтоб мне в новом году тебя не видеть никогда.

Бабка! Я тебе ещё раз повторяю: не знаю я тебя и знать не хочу. Бабка, отстань от меня. Я не из домоуправления. И не из Совнаркома. Бабка, у меня просто хорошее настроение… было! Чёрт меня дёрнул тебя поздравить, карга старая! Вали отсюда, а то я тебе анализы ещё сильней испорчу!

Бабка, уйди! Не доводи до греха.

Бабка, бабка, отпусти мою пуговицу! Яга трухлявая. Не знаю я тебя, рухлядь ты глухая! Всё, я побежал, а пуговица тебе на память. С Новым годом, всё! Это тебе подарок.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное