Задумай число

Удивляясь собственному хладнокровию, Борк прервал операцию — он обменивал кроны на песеты, — открыл третий ящик и переложил свою голубую коробку для ленча в портфель, который все это время был около его ног. Третий клиент стоял в очереди, опустив голову, и поля фетровой шляпы закрывали Борка от его глаз. Борк подумал, что для банковского грабителя вид у него удивительно жалкий.

Человек в плаще подошел к окошечку Борка, по-прежнему не поднимая глаз. Как и предвидел Борк, он вытащил левую руку из кармана плаща и положил на стойку лист бумаги. Это был расходный ордер банка, но надпись была сделана на обратной, чистой стороне…

«В моем кармане — револьвер, быстро и не привлекая внимания передайте мне всю наличность».

Те же лишние «хвостики» у Е. После первой фразы точка, в конце нет.

Правый карман плаща выдавался вперед. Человек стоял футах в трех от Борка.

Борк достал из второго ящика пачку 10 — кроновых бумажек. Грабитель отвел эту пачку в сторону и отрицательно покачал головой. Тогда Борк протянул пачку 100 — кроновых банкнот. Рука грабителя быстро схватила ее, потом с такой же жадностью потянулась за следующими пачками.

Все выглядело, в общем, очень просто. Грабитель, чуть повернувшись, закрывал своим телом пачки денег, которые опускал в глубокий левый карман старомодного плаща.

Покончив со 100 — кроновыми банкнотами, Борк принялся за тоненькую пачечку 500 — кроновых. Этих было совсем немного — только те, которые он не переложил в свою коробку для ленча. Передавая последнюю, он жестом показал, что больше нет. Правый карман плаща повелительно дернулся. Борк покачал головой, ему показалось, что Мириам смотрит в его сторону.

— Давай все, — произнес неестественно глубокий голос, который Борк уже слышал.

— Больше нет. Посмотрите сами. — Борк опять покачал головой. Он прислушался к собственному голосу, удивляясь, что он тоже стал ниже.

— Недотепа. В следующем ящике.

Теперь Мириам явно смотрела в их сторону. Борк чувствовал каждый удар своего сердца. Он выдвинул третий ящик. Человек в плаще наклонился вперед, пытаясь посмотреть вниз через разделявшее их толстое стекло. Мириам поднялась на ноги.

— Верхний.

Борк вытащил верхний ящик, в котором были монеты. Грабитель опять дернул правым карманом плаща.

— Выкладывай все остальное, черт возьми, — потребовал он без всякой убежденности в голосе. Борк не ответил.

Мириам сделала шаг в их сторону, и Борк знал, что в его глазах отразилось это движение за спиной человека в плаще. Он знал также, что этот человек видит в его глазах страх. Но чем вызван этот страх, грабитель не догадывался. Борк по-прежнему опережал его.

На стойке перед Борком лежали пачки 10 — кроновых банкнот и лист бумаги, который подал ему грабитель. Дверь банка открыла какая-то женщина — она сразу отступила в сторону, выпуская человека в плаще.

Борк видел, как плащ промелькнул в окне банка. Он уже нащупывал ногой педаль тревоги. Сколько еще он может протянуть? Мириам, замерев, наблюдала за ним. Как только заработал мотор мотоцикла, Борк нажал на педаль. Вой сирены накатился на него лавиной, и Борк закрыл уши руками.

— Не забудьте свой портфель. — Старший из двух детективов успокаивающе похлопал Борка по плечу.

Люди с телевидения уже сматывали электрокабели. Толпа у банка продолжала расти.

Борк поднял портфель. Держа его в руке, он собирался пройти мимо Корделиуса, но тот его остановил. Казалось, Корделиус разом потерял весь свой авторитет, и вид у него был непривычно мятый, совсем не начальственный.

— Мы еще не закончили на этом, Борк. Я напоминал вам неоднократно, и даже сегодня утром говорил вам, что…

Но рядом с ними оказалась работающая телекамера, и Корделиус не закончил фразу. К банку подъехала еще одна полицейская машина с «мигалкой» на крыше, а из задних дверей выпустили несколько собак-ищеек.

Мириам тронула Борка за свободную левую руку. Вместе они пошли за двумя детективами к машине.

У выхода их встретили вспышки фотокамер. В одной руке Борк держал портфель, в другой — руку Мириам. Лай полицейских собак. Запах кожзаменителя в машине. Духи Мириам.

Они поехали в сторону Копенгагена, не включая «мигалку». Детектив постарше повернулся к Мириам, сидевшей на заднем сиденье:

— Почему вы заподозрили, что там что-то не в порядке, фрекен Левин?

— Ну, все было такое… неправильное. И слишком долго они оба молчали, во всяком случае, я ничего не слышала. А к тому же эта шляпа, плащ и очки… Мне кажется, у меня появилось какое-то предчувствие, как только он вошел.

— Вы смогли бы его узнать?

— Я видела его главным образом сзади…

— А вы?

— Я постараюсь.

— Могло быть, что он уже приходил в ваш банк?

— Боюсь, — покачал головой Борк, — что я слишком нервничал, чтобы толком его разглядеть. Мне ужасно жаль.

— Ну, ну, — сказал детектив и отвернулся.

Мириам сжала руку Борка.

— Пожалуй, не слишком-то храбро я себя вел, — сказал он.