Задворки Европы. Почему умирает Прибалтика

Однако для официальной пропаганды всё это не имело никакого значения. «Тогда, в 1941 году, "победители", чьи потомки буянили давеча на улицах города, безжалостно покинули Таллин, отдав его немцам, оставив совершенно разграбленный и горящий город. Через четыре года они вернулись, предали земле чертову дюжину гробов в центре города и воздвигли монумент какому-то неизвестному солдату. Они даже не знают, а всего лишь предполагают, кого же они там похоронили… Пятнадцать лет в Эстонии говорили об интеграции как о некоем чуде. Чиновники и политики проповедовали, какими лояльными являются все эти товарищи, доставшиеся в наследство от Советской родины. А их отпрыски – так вообще как собственные дети, проходят языковое погружение и прочее. Но стоило лишь эстонскому государству проявить немного решительности, слегка подзадеть российских офицеров в отставке – и неизвестный показал на Тынисмяги свою истинную личину. Из-за бронзовой маски смотрело совершенно новое лицо, а вернее говоря, уже забытое старое. И это был не солдат, и не другой цивилизованный человек, – это был самый настоящий русский выродок», – говорилось в крупнейшей газете Эстонии «Postimees» в статье от 28 апреля 2007 года, которая так и называлась «Неизвестный русский выродок»[45].

Итог истории с «Бронзовым солдатом»: радикальный национализм окончательно стал господствующей идеологией Эстонии; политики, выступавшие за примирение эстонского и русского населения и развитие отношений с Россией (Тийт Вяхи, Эдгар Сависаар) задвинуты на второй план; националистическое правительство Андруса Ансипа на основе коалиции Партии реформ и ультраправого IRL закрепилось у власти намертво (9 лет во главе Кабмина – Ансип побил все рекорды пребывания на премьерском посту).

Санкции со стороны России и испорченная репутация Эстонии во всем мире оказались малой платой за гарантированное сохранение у власти на неограниченно долгий срок таким элементарным и легким способом. Неудивительно, что опыт эстонских коллег был взят на вооружение в Латвии и Литве, где периодически (особенно перед выборами) вбрасывают в народ идею повторить таллинский опыт на местных советских памятниках.

В Литве нездоровый интерес консерваторов вот уже третье десятилетие подряд вызывают скульптуры на Зеленом мосту в Вильнюсе. Бывший мост имени генерала Черняховского украшен скульптурными группами в стиле соцреализма: «Учащаяся молодежь», «На страже мира», «Сельское хозяйство», «Строительство и промышленность». Скульптуры стоят на мосту с 1952 года и, по мнению антисоветски настроенных критиков, являются частью советской пропаганды и оскорбляют людей, которые боролись за освобождение Литвы от «советской оккупации». Литовские власти до сих пор не снесли их, потому что скульптуры вместе с мостом составляют единую архитектурную композицию, и в этом качестве они – охраняемый объект. Однако и денег на реставрацию фигур рабочих и колхозниц литовское государство и мэрия Вильнюса тоже не выделили – вроде как не нашли. В итоге в ноябре 2014 года подрядчиком было разрешено демонтировать скульптуры на время ремонта моста. Вроде как временно, но, учитывая идеологическую подоплеку вопроса, вернут ли или нет «Сельское хозяйство» с «Учащейся молодежью» и прочими на место – бог весть.

В Латвии куда более ожесточенные споры между латышской и русской частью общества, приближающиеся по накалу к страстям вокруг «Бронзового солдата», долгие годы ведутся вокруг Памятника Освободителям Риги. Мемориальный комплекс «Памятник воинам Советской Армии – освободителям Советской Латвии и Риги от немецко-фашистских захватчиков» был установлен на территории парка Победы Пардаугаве (Задвинье) в 1985 году. В комплекс входят 79-метровая колонна, увенчанная пятиконечными звёздами и скульптурные композиции «Воинов-освободителей» и «Родины – матери».

За годы независимости мемориал в Пардаугаве из просто места для празднования Дня Победы превратился в ключевую точку самоорганизации и самоидентификации русского населения Латвии.

Празднование 9 Мая в Риге – это явление, не имеющее аналогов на постсоветском пространстве: в рабочий день, без государственного участия и при явном неодобрении властей возложить цветы к Памятнику Освободителям приходят, по разным оценкам, от 100 до 300 тысяч человек – практически каждый второй русский в Латвии.