- Да, он всюду по пятам за тобой ходит, Марина! Стережет, будто ты его собственность.
- Стережет, охраняет… Я тебе не приходили на ум другие слова, например, заботится, переживает? – Я переглянулась с Умберто, кивком попросив еще несколько минут.
- Лотнер ставит в приоритет только собственные интересы. Он вскружил тебе голову и пользуется этим, отбиваясь от соперников нечестными способами.
- А я вот думаю, что это ты ведешь себя нечестно.
- Мои чувства тебе прекрасно известны, Марина! – Он вцепился рукой в перила.
- Почему ты отказался от костылей? – Невооруженным взглядом было понятно, насколько трудно этому парню передвигаться.
- Я, что инвалид? – Вернул он мне недавно обороненную фразу.
- Ты такой упертый, Лешка.
- А ты уходишь от темы, Маринка. – С улыбкой произнес мое имя.
- Темы «нас» не существует, в принципе, я никогда не смогу относиться к тебе как-то иначе, чем к другу. – Вот сколько еще объяснять очевидное?
- Марина, вы с ним такие разные! – Снова заговорил об одном и том же Алексей. – Сама подумай, как бы все не складывалось наилучшим образом в ваших судьбах, Лотнер чужой для тебя человек. Менталитет, образ жизни, семейный устои и традиции. Ты не сможешь долго с ним и, в конце концов, захочешь вернуться домой.
- Мой дом там, где живет Тейлор.
- А праздники? – Не унимался Леша. – Новый год и Рождество, снег и заморозки, ёлка и мандарины. Ты все это променяешь на Лос-анджелесскую зиму с искусственной елью? У нас подарки кладут под елку, а у них вешают носки в ожидании Санты, у нас гадают в Сочельник, а у них отмечают Католическое Рождество в преддверии Нового года. Не наше всё это, Маришка, пойми.
- Это ты пойми меня, Леша. Пусть Тейлор из другой страны, но он точно такой же, как и я, как и ты, как миллион остальных людей, живущих в разных концах планеты. Он родился и воспитывался в простой семье, мамой и папой, ходил в школу, в различные секции, взрослел, строя планы на будущее, стремился достичь каких-то своих целей. Рос в любящей семье, где забота и внимание к близким всегда были и остаются главенствующей составляющей. Ну, не увижу я в этом году снег в ночь на первое января. И, что с того? Зато в следующем Тейлору придется померзнуть на даче моих бабушки с дедушкой во время запуска фейерверка. – Я не смогла сдержать улыбки, представив себе эту милую картину. – И он ничего не имеет против традиций и устоев, сложившихся в моей семье, присущих стране, в которой родилась и выросла я.
- Это он сейчас так говорит, а вот наиграется в благородство, и потом ты вспомнишь мои слова.
- Леша, унижая соперника, ты никогда, запомни, никогда не поднимешься, тем самым, в моих глазах. – Укоризненно произнесла я, сворачивая очередной бессмысленный разговор. – Если хочешь сохранить нашу дружбу, не касайся больше этой темы, пожалуйста, иначе ты просто не оставишь мне выбора. Я всегда мечтала быть с Тейлором, и я останусь с ним, смирись с этим, или же давай прекратим общение.
- Ты не хочешь общаться со мной? – В его голосе засквозила обида, а вот глаза потускнели.
- Если тебе оно в тягость. Я не хочу, чтобы ты страдал понапрасну. Как у нас говорят, помнишь? С глаз долой – из сердца вон.
- Но у тебя то так не получилось с Лотнером, да?
- Что, правда, то – правда. – Я опустила голову. – Как бы далеко и надолго я не уехала, забыть Тейлора не смогла, и это лишний раз доказывают силу и искренность моих чувств к нему, как, впрочем, и его ко мне – ведь и Тей не оставил попыток вернуть меня.
- Спасибо, что еще раз невольно напомнила мне о том, что я третий лишний.
- Но так оно и есть, не обижайся, прошу. – С мольбой взглянула на Лешу.
- Ладно, время всё расставит на свои места. Я подожду, сколько потребуется… Однажды ты сама убедишься в правдивости моих слов, Марина. Сейчас тебя не переубедишь, ты сама должна прийти к этому.
- Мое будущее связано с Тейлором, а в тебе говорит уязвленный парень, которому отказали. – Мое терпение было на исходе.
- Я скоро улетаю, возвращаюсь домой. – Он несмело моргнул.
- Уже?
- Да, пора. На следующей неделе прилетают родители, меня выпишут как раз, больше меня в Лос-Анджелесе ничего не держит, буду долечиваться в Москве, да и по учебе «хвосты» накопились… Я буду скучать по тебе, Маришка.
- Будем общаться на расстоянии. У тебя есть все мои контакты, пиши, звони в любое время.
- Ты рада, что я, наконец, улетаю. – Он грустно усмехнулся, беря меня за руку.
- Не говори так, Леша. Если бы общение с тобой было мне неприятно или влияло на наши с Тейлором отношения, я бы изначально оставила все попытки сохранить нашу с тобой недавно возникшую дружбу.
- Значит, между нами все останется по-прежнему? – Он сжал мою ладонь. – Дружба?
- Дружба. – Я улыбнулась. – И не грусти. Договорились?
- Я не потеряю тебя? Ты, правда, будешь отвечать на письма и звонки?
- Правда. Не обижай меня своим недоверием, Леша. Ты меня не потеряешь.