Загадка аномалии

На пятой секунде из портала бодрым шагом выбрался наставник. Глянул свысока на полковника, проигнорировав его подчиненных, стряхнул невидимую пылинку с воротника белоснежного халата и подбоченился: дескать, что, съели?

Стругалов согнул руки в локтях и беззвучно поаплодировал.

– Да вы у нас герой, профессор! И как ощущения?

– Это невозможно объяснить – только почувствовать на себе. Не страшно, не больно, не жарко и не холодно – это всё, что вам сейчас необходимо знать. Ну, я обратно. Не хочется надолго оставлять столь дорогую аппаратуру без присмотра. А вы пока определитесь, кто из ваших подчиненных достоин войти в историю. А может, вы сами, а, полковник?

Хитро подмигнув напоследок, Речицкий скрылся в портале, оставив Стругалова в затруднительном положении. Как бы не ударить в грязь лицом… Он поправил армейскую куртку и, будто спародировав ученого, стряхнул с рукава несуществующую пылинку. Затем крякнул и коротко бросил в сторону переминавшихся с ноги на ногу солдат:

– Слушай мою команду – первый пшел!

Сержант нерешительно подобрался к клубящемуся вихрю, обернулся.

– Мне что, нужно повторять?! – рявкнул полковник. – Вперед!

Сержант затравленно вжал голову в плечи и, зажмурившись, прыгнул в неизвестность. Марево всколыхнулось, и парень исчез. А через несколько секунд боец вывалился из автоклава на пол лаборатории. Речицкий готов был плясать от счастья. Белый как смерть сержант на шатающихся ногах подошел к объективу камеры, чтобы командир убедился в том, что он жив-здоров.

– Неплохо, профессор, неплохо, – оценил полковник. – Ну, второй пшел!

Второй боец, лет тридцати, с лычками старшего сержанта, уже более уверенно, чем его товарищ, шагнул в туманное марево. И пропал. Прошла секунда, другая, седьмая… Речицкий нахмурился. Склизкий мегамозг недовольно заворочался на подставке, а потом вдруг самостоятельно отвел свои уродливые щупальца от автоклава в сторону и с хлюпаньем шмякнул ими по подносу, на котором лежал. Повинуясь его движениям, аномалия разделилась на две, часть ее вырвалась на волю и, с громким шорохом разбрасывая песок, уползла в другой конец лаборатории, где через мгновение образовался еще один портал. Новый взмах щупалец – еще портал. Профессор ахнул, пришел в себя и начал бить по сенсорам – бесполезно. Тем временем из одного портала выпала окровавленная рука старшего сержанта, из второго вывалилась половина туловища с расплющенной головой, а из третьего – нижняя часть с раздробленными стопами…

– Что там происходит, профессор? – обеспокоился полковник.

– Так, ничего, маленькая техническая неувязка… – Речицкий понял, что ситуация вышла из-под контроля и сейчас ею каким-то непостижимым образом всецело завладел живой мозг.

– Где Григорьев? Немедленно покажите мне его! – повысил голос Стругалов. Его лицо вплотную приблизилось к камере с той стороны и теперь занимало весь главный монитор в лаборатории. Полковник старательно, насколько позволял обзор, оглядывал научное помещение.

Дмитрий Сергеевич же по стеночке обходил бушевавшие в центре восьмого отсека вихри, пробираясь к спасительному выходу. Лицо на мониторе нахмурилось: Стругалов сообразил, что и этот эксперимент, похоже, провалился. Полковник сначала поперхнулся словами, а потом просто заорал благим матом. Искривленная от ярости физиономия пропала с монитора в тот момент, когда Речицкий пулей выскочил из опасной комнаты. Вслед за ним успели просочиться и рядовой, и ассистент. Профессор захлопнул дверь лаборатории и стёк по стенке коридора. Закрыл лицо руками. Он был близок к истерике. Если выращенный им монстр потерялся где-то на просторах Зоны, то проклятый мегамозг прямо сейчас и прямо здесь взял под контроль аномалию и напрямую угрожает ему и всему научному комплексу. Из лабораторного отсека доносилось сдавленное шипение – под воздействием мощного пси-поля, испускаемого мозгом псионика, ураганные порталы набирали силу.

* * *

Где-то в районе Ржавого леса. Настоящее время.

Резкий рывок в сторону в буквальном смысле слова спас мне жизнь. Я ушел в перекат, выпрямился… Ох, похоже, растяжение – больно-то как! Скривившись, вижу, как на том месте, где я только что стоял, в небо вихрем взвился огромный, диаметром в несколько метров, столб песка. И тугая волна аномалии враз смела моего лучшего друга и напарника. Его предсмертный крик навсегда застыл у меня в ушах…

Тем временем смерч отдалился – и грозно двинулся в противоположную от меня сторону, сметая все на своем пути и оставляя после себя безжизненную, покрытую песком пустыню. Всего за несколько минут поляна с корявыми мелкими кустами и жухлой листвой превратилась в песчаный оазис. Еще с минуту я улавливал змеиное шипение вихря, но потом пропало и оно. А в воздухе, словно пепел, оседали песчинки…