Загадка аномалии

Речицкий только кивнул и в сопровождении вежливого солдатика вышел в коридор. Впрочем, ученый вряд ли отметил, насколько вежлив боец, более того – сейчас он не заметил бы даже тычка стволом в спину: он ломал голову, как же выйти на контакт с монстром. Неделя, всего неделя… Что будет дальше, Речицкий думать не хотел. Военные обычно держат слово.

Молча он спустился по ступеням лестницы со второго этажа и вышел на улицу. Мимо прошел патруль. Дело близилось к вечеру. На вышках Периметра зажглись прожекторы. Они то и дело бесшумно обшаривали местность в поисках нарушителей, пытающихся незаконно проникнуть в зону отчуждения. Профессор посмотрел вслед удаляющимся солдатам, постоял несколько секунд, вдохнул вечернюю прохладу и направился к своему внедорожнику. Ему не препятствовали. Территорию части он покинул без происшествий. Но едва он отъехал от бетонного забора с колючей проволокой, окружавшего Периметр, затрезвонил мобильник. Ученый взял трубку.

– Профессор, профессор! – Голос ученика дрожал и срывался, словно это барахлила связь.

– Алло, алло, я плохо слышу! Что случилось, Павел?

– Профессор! – вновь не своим голосом взвыла трубка.

– Что ты так орешь?

– Монстр! Он… он… сбежал!!!

– Что-о?!

– С-сбежал! Я не знаю, как он смог вырваться, но в тоннелях была стрельба, видимо, охрана пыталась его задержать. Думаю, вряд ли им это удалось! Сейчас везде тишина… А пульт вы мне не оставили!

– Ты что ж, хочешь сказать, будто я виноват в том, что вы, олухи, недосмотрели за ним?! – заорал в ответ ученый, его нервы после разговора на Периметре и так были на пределе. – Он же был связан, там девять автоматчиков! Где командир отряда?! За что им платят? – Профессор злился не на шутку. Он понимал: не излови он сейчас свое творение – и все, пиши пропало, причем вместе с ним, с профессором. Военные долго не разбираются. Со злости ученый едва не влетел колесами машины в аномалию «газировка». Он резко крутанул руль вправо, машина сильно вильнула, но успела объехать опасную лужу, на поверхности которой то и дело появлялись и с громким хлопком лопались большие ядовито-зеленого цвета пузыри.

– Профессор, я же не обвиняю вас, – тем временем пошел на попятную парень, – но если бы был пульт, мы бы враз его успокоили. А так он ушел и…

– Тоннели, ведущие в лабораторию, проходят под рекой, почти под всей Припятью и немного за ее пределами, – остывая и не слушая молодого коллегу, стал вслух размышлять Речицкий. – Стало быть, надо прочесать всю сеть. Он будет долго блуждать, не имея на руках схемы. Жди, я еду. Буду на месте – решим, что нужно делать.

День не задался, думалось ученому, но вечер и ночь, похоже, будут еще интереснее. Нужно во что бы то ни стало догнать монстра, хоть живым, хоть покромсав на кусочки. Доставив заказчику останки «солдата», нашпигованные свинцом, оправдаться за «случайно» провалившийся заказ будет проще – ведь стрелять из автоматов по этой страшной мишени будет точно не Речицкий, а как раз подчиненные полковника.

Дмитрий Сергеевич ехал по разбитой асфальтированной дороге, чуть наклонившись к рулю и напряженно вглядываясь вперед, огибал аномалии, изредка попадавшиеся ему на пути. Сейчас его не пугала ни темнота, ни, возможно, притаившиеся в ней мутанты, ни аномалии. Чего бояться, когда ты уже без пяти минут труп? Речицкий прекрасно понимал, что теперь найти, а тем более остановить объект практически нереально…

* * *

Бывший спецназовец не бежал – он летел в полутьме тоннеля, гонимый страхом и болью, не разбирая дороги. Он пока еще не сознавал, как сильно изменилось его зрение, – попросту не помнил того, что в прошлой своей ипостаси при отсутствии источников освещения не сумел бы разглядеть ни зги. Но сейчас его подобные вещи не занимали. Вырваться, любой ценой вырваться! Под ступнями его массивных лап в каменном полу оставались трещины.

Чувствительным не по-человечьи слухом солдат вдруг уловил за своей спиной звуки погони – похоже, люди вновь напали на его след. Разумеется, они куда лучше ориентировались тут, им не приходилось плутать и тыкаться вслепую то в один ход, то в другой. Но теперь, зная возможности монстра, они вели себя более осторожно: не форсировали события, а быстрыми перебежками повторяли его путь, выжидая подходящего момента.

Мутант прибавил скорости, тоннель изогнулся еще раз – и вдруг метрах в ста впереди замаячила стена. Беглец замедлил шаг, он понял: это тупик, деваться некуда. Оглянулся назад, затем, насколько позволяла короткая толстая шея, поднял уродливую голову к сводам рукотворной пещеры и, не найдя выхода и там, снова побежал – прямо навстречу каменной стене, словно рассчитывая пробить ее своим телом. Но вскоре ему пришлось затормозить. Перед ним простирался широкий разлом в полу; вертикальные щели в стенах слева и справа заставляли думать, будто какой-то гигант потянул за два конца тоннеля и тот порвался в самом слабом месте, точно садовый шланг. И теперь монстр обескураженно замер на краю этого разрыва. Дна внизу даже ему не было видно.