Загадка Эдгара По

Не стану скрывать, я был сильно взволнован, хотел даже постучать снова в двери спальни и попросить миссис Франт проверить, при себе ли у миссис Джонсон то злополучное письмо. Пару минут я мерил шагами коридор в мучительной нерешительности, но в конце концов вернулся в гостиную.

Вообще-то мне было наплевать или практически наплевать на бедственное положение миссис Джонсон. Если уж быть честным до конца, то вынужден признать, я помогал ей исключительно из эгоистических соображений. С одной стороны, мне хотелось снискать расположение миссис Франт, а с другой — предотвратить публичный скандал, поскольку я подозревал, что если мистеру Карсуоллу потребуется козел отпущения, то он охотно и без малейших колебаний изберет на эту роль именно меня. Нет, я просто не мог послать миссис Джонсон ко всем чертям.

К несчастью, это дело уже не ограничивалось простым сокрытием факта алкогольного опьянения и защитой репутации леди. Больше всего меня беспокоило то, что события сегодняшнего вечера, возможно, напрямую касаются миссис Франт. Я пытался убедить себя, что полученное миссис Джонсон письмо всего лишь счет, а мужчина, преследовавший ее, не более чем местный пьянчуга.

Но что, если все не так? Что, если письмо и незнакомец как-то взаимосвязаны? Что, если миссис Франт обнаружила письмо и узнала почерк своего мужа?

Что тогда?

52

— Меня пьяными женщинами не удивишь, — сказала миссис Франт, когда через полчаса мы сидели друг напротив друга у камина в гостиной. — При злоупотреблении спиртным женщины ведут себя точно так же, как мужчины. Когда человек пьян, он или пребывает в безудержном веселье, или, наоборот, впадает в страшную тоску. Эмоции — словно взбесившаяся лошадь.

— Встают на дыбы и сбрасывают наездника? — спросил я.

— Что?

— Простите, я просто взял на себя смелость развить вашу метафору. Если эмоции — это лошадь, то остается только надеяться, что их все-таки оседлает разум.

— Ах, я поняла вас. Да, у нас получился весьма причудливый образ, — после паузы она продолжила: — Не удивляйтесь моим познаниям. Я многое успела повидать и ко многому привыкла. Когда я была маленькой, отец не выносил разлуки со мною, особенно после смерти мамы, и я переезжала с ним с места на место.

Миссис Франт собиралась было продолжить свой рассказ, но тут в коридоре раздались чьи-то шаги, и она умолка. Через пару минут в дверь постучали, и вошла горничная мисс Карсуолл.

— С вашего позволения, мэм, миссис Джонсон спит как дитя.

— Если я уйду спать раньше, чем вернется твоя госпожа, передай ей, пожалуйста, что миссис Джонсон нездоровится, и добавь, что нет причин для беспокойства.

— Да, мэм.

Девушка оставила нас наедине. Одна из свечей полностью оплавилась, и мы смотрели на ее подрагивающее пламя, пока она не потухла, и в комнате внезапно стало совсем темно.

Миссис Франт тихо сказала:

— Но кое-что беспокоит меня больше, чем бренди.

— То, что довело ее до такого состояния?

— Именно. Хотя мы никогда не узнаем, что это было, если только миссис Джонсон сама не посвятит нас в тайну, что маловероятно. Вам не кажется, что она, возможно… несколько повредилась умом?

— Возможно, — я был счастлив подтолкнуть миссис Франт к этой мысли, хотя не сомневался, что миссис Джонсон совершенно вменяема, как я или миссис Франт. Кроме того, я испытал облегчение: миссис Франт не относилась бы к случившемуся так спокойно, если бы нашла у миссис Джонсон письмо, написанное рукой мужа.

Тут фраза миссис Франт застала меня врасплох:

— Надеюсь, это не моя вина.

— С чего бы это?

— Она меня недолюбливает, — миссис Франт подняла руку, чтобы пресечь мои возражения. — Вы, должно быть, заметили это. Например, в Грандж-Коттедж.

— Да, — кивнул я, — действительно чувствовалась некоторая сухость.

— Не просто сухость, — миссис Франт отвернулась. — На самом деле она меня ненавидит. Не вижу причин скрывать от вас правду — после сегодняшнего вечера вы заслужили право знать кое-что. Задолго до того как я вышла замуж за мистера Франта, а миссис Джонсон за лейтенанта Джонсона, они с моим мужем были помолвлены.

— Когда мистер Франт жил в Монкшилл?

— Нет, семья мистера Франта покинула поместье, когда он был не старше Чарли. После этого он жил в основном в Ирландии, приезжал только на каникулы, и так вплоть до поступления на службу в банк Уэйвенху. Но его отец приходился родственником Руиспиджам, и иногда мистер Франт проводил каникулы в Клеарлэнд-корт. Миссис Джонсон там выросла, к ней относились как к члену семьи. Так и получилось, что они много времени проводили вместе, — миссис Франт замолчала. — Но ни у нее, ни у мистера Франта не было ни гроша за душой, иначе они непременно бы сочетались браком, — она снова остановилась, а потом грустно добавила: — Мне это известно из достоверных источников.

Я посмотрел на миссис Франт, — ее огромные глаза блестели от непролитых слез. Подозреваю, ей сказал об этом сам мистер Франт, когда упрекал в разрыве с бывшей пассией.

— Кто знает, — пробормотала миссис Франт. — Возможно, миссис Джонсон даже обвиняет меня в случившемся с мистером Франтом.

— Но это полная чушь, мэм.