Загадка гибели СССР. (История заговоров и предательств. 1945-1991)

Куда ты пришла, Россия?

У нас немало людей в искусстве, чья слава, надутая и сконструированная лживой плановой прессой, делает их смешными и жалкими тенями политической декорации. Если западный литературный герой идет к одной цели — к богатству, удовольствию, счастью денежного могущества, то герои Толстого и Достоевского и почти всей русской литературы по сути равнодушны к этому благу, и мещанину западному они могут показаться наивными простаками.

ГЕРОЯМ НАШИМ нужен целый мир: добро, справедливость, правда, любовь, верность, то есть беспредельное, пока существуют воображение, мысль, мечта и память. Открывается ли смысл жизни человеку, нашедшему самородок золота? Воображение и золото освобождают и порабощают нас. Только это совершенно разное и освобождение, и порабощение. Зыбкость западно-американской доктрины — это углубляющийся кризис глобализации, уже не подвластный ни воле, ни разумению сверххищного толка правителей, а подвластный враждебной всему человечеству дикой стихии. Есть ли какой-либо смысл в уничтожении тысячами ракет и бомб не самого преступника, а природой созданной афганистанской земли и ее народа? Возмездие? Мщение? Зуб за зуб? Наказание? Смешно наказывать преступника, который не найден, не схвачен, лишь мстительным воображением Америки определен преступником, и это бессильное и провокационное воображение возбудило, как страшная эпидемия, американский народ и подчиненную Америке Европу ежедневными инъекциями прессы и телевидения.

Дело здесь не только в политике, не только в горечи краха своей мифической неприкосновенности. Я непоколебимо убежден, что малообразованные американцы любят отблеск своей «несгибаемой» личности в мировых зеркалах, в общем-то, примитивную и заимствованную мечту о самих себе как о богоизбранном народе.

Каждый народ выбирает свою дорогу к небу. Американцы считают, что их дорога к небу отмеряется смертельно-вкрадчивым шорохом бескрылых ракет, грохотом разрывов, плачем детей и женщин, парадами военной силы и безнаказанности; пожалуй, нет такого кусочка земли, где не взвизгнула бы англосаксонская пуля и не разорвался бы американский снаряд, кровью утверждая «мировую демократию». Конечно, не вся Америка переполнена дебилами, но именно Америкой сделан выбор, — какой когда-то был сделан нацистской Германией: сила выше права — патологическая доктрина господства над миром и изобилия для «золотого миллиарда», которая в реальности — последнее обещание земных негодяев. Ни на секунду не могу представить, чтобы политик, лишенный здравомыслия, стоял на позиции, полезной духу народному. Неограниченная чванливая сила, невежество и зло никогда не согласятся считать себя побежденными, покуда гибельная угроза конца не заглянет им в зрачки.

Среди множества политиков разумение, терпение и чувство собственного достоинства всегда оставались в меньшинстве, так же как и достоинство своего Отечества. Если философ неизлечим от болезни, которая называется «мысль», пытающаяся объяснить мироустройство, если писатель и художник постоянно живут в «образе» и хорошие книги и их герои совершают благие поступки, то политики одевают свои слова в роскошные смокинги, выпячивают грудь, вроде бы защищая в беде всех, кто обездолен, делают сладкие глаза, гладя в школах по головкам детей и раздавая конфеты. В то же время неизлечимой болезнью властолюбия, заискиванием перед сильными мира сего они еще ни разу не остановили кровопролития ни в одной из современных войн, оправдывая трусость и собственное безволие благопристойным гуманизмом и правами человека. «А был ли мальчик-то?» А может, бен Ладен не существует, а придуман политиками, и другой «бен Ладен» ходит по земле и совершает чудовищные преступления?