Загадка миллиардера Брынцалова

— Так ты что, бессребреница, как при социализме? А может, влюбилась в него? Может, он теперь твой кумир? Вспомни, сколько баб влюблялось в Горбачева после всех этих маразматических, трясущихся членов Политбюро? А потом в Ельцина? Я знаю, что и в этого «юродивого» Жириновского влюбленные есть. Потому что мужик, своими ногами ходит и руками способе махать! Чего молчишь? Вон как наши девчонки способны влюбляться в одну картинку в телевизоре! Хочешь прочту, что пишут своему кумиру в «Комсомолку»?

— Прочти, — разрешаю.

— «Вадиму Козаченко: „Когда я впервые услышала тебя, то поняла — ты мой навек! Жить без тебя не могу и не хочу, ты — мое единственное „Хочу“. Во сне и наяву я вижу твои глаза, губы, твое сексуальное тело… Никогда не женись, а то на земле еще одно разбитое сердце. Маргарита Горбачева, 18 лет, г. Ухта“. Или вот тебе на: „Владимиру Преснякову. Со мной просто начинается истерика, когда я вижу его по телевизору. Когда я смотрю на него, я утопаю в бездне его красивых глаз. Мне хочется трогать его красивую бородку и целовать его нежные губы… Анна Аврах, г. Казань“. Может, и у твоего Брынцалова золотые часы с бриллиантами от одиночества?

— А кто его знает, — говорю. — Обещаю еще раз: все разведданные, которые раздобуду, в первую очередь сообщу тебе.

На том и порешили. Я вставила в диктофон новую кассету, чтобы рано утром не суетиться и во всеоружии предстать перед Владимиром Алексеевичем, набросала в блокноте вопросы. Потом достала одно из писем, которые получила от пресс-секретаря Александра Толмачева, и прочла одно из многих-многих-многих писем, что слали мужчины и женщины, подростки и юноши, здоровые и больные со всех концов России и СНГ:

«Здравствуйте, уважаемый Владимир Алексеевич!

Пожалуйста, прочитайте мое письмо. Я — ученик, кончаю 11-й класс. Хочу поступить в институт. Уважаемый Владимир Алексеевич, я очень мечтаю о машине «ВАЗ-21099». Я знаю, что вы очень богаты и ничего не стоит купить машину. Мои родители: отец работает в школе, преподает уроки, а мама нигде не работает. Отцу не дают зарплату уже четыре месяца. Так что ничего у меня хорошего в жизни нет. Пожалуйста, купите мне эту машину. Мне не к кому обратиться, а вы мне нравитесь, потому что вы не такой как все. Владимир Алексеевич, купите, пожалуйста, мне машину, я долго мечтаю о ней… Все эти дни я буду ждать день и ночь вашего письма и надеяться на вашу доброту. Извините, пожалуйста. Я скажу, что выиграл в лотерею. Я всем буду говорить, какой вы добрый и только вы можете сделать людей счастливыми. Извините. И еще раз извините. Владимир И…»

Так. Очень интересно узнать: и впрямь очень добрый человек миллиардер В.А. Брынцалов или… У кого спросить? У него? Или у его пресс-секретаря? Вписала в блокнот: «О доброте. Как с этим? Получил ли Владимир И. из Мордовии вожделенный „ВАЗ-21099“?

ТАЙНА ОТРУБЛЕННОГО ПАЛЬЦА

Опять сижу на диване в приемной В.А. Брынцалова. В телевизоре опять видна безлюдная прихожая и стеклянная дверь-стена.

— Уже выехал! Едет! — радует меня улыбчивая секретарша Инна. — Он ведь из Салтыковки сейчас, с дачи.

Рядом со мной присаживается хорошо отглаженный, отменно расчесанный мужичок, пахнущий в полном соответствии с требованиями сегодняшнего дня хорошим мужским парфюмом. В руках у него кейс. Стало быть, на прием к Самому. И, видимо, впервые в незнакомой обстановке — исподтишка изучает окрестности. И тихонько, полуобернувшись и словно бы в пространство сообщает со сдержанным удивлением:

— Айвазовский! Подлинник!

Что от него и требовалось в общем-то согласно намерениям здешнего Королевского Двора.

Я, конечно, поддакнула соседу по дивану:

— Да, да, подлинник…

Однако — вот ведь незадача — не набиралось в душе ни удивления, ни изумления, ни восторга. В свое время довелось бродить по залам Зимнего дворца и Версаля — так чего уж там. А мысль, что картина Айвазовского стала собственностью частного лица… Ну стала и стала. Теперь это сплошь и рядом. Буднее дело…

— Сколько же денег за нее уплачено! — не унимается мой сосед с кейсом и ровнехонько, по линеечке, подбритыми полубачками. — Глядите, вон в углу подпись!

Гляжу, вижу — подпись, потускневшая от времени, как и море, изображенное на картине — символе агромадного богатства Хозяина…