Загадка миллиардера Брынцалова

— Он всегда на своей стороне, на стороне своих детей. То есть это не тот человек, который может бросить все, сбежать, эмигрировать, нет, если он куда-то соберется, я думаю, что он соберет вокруг себя жену, детей, братьев, сестер, друзей… Но это в очень крайнем случае. Другой страны ему не надо, он говорит: «Как же так? Здесь земля моих предков, здесь корни, здесь могилы. Я не могу отсюда уехать, мне нечего там делать. Я русский человек и хочу жить в России». Но ему задавали вопросы: «Ну вот, придут, у вас будут отнимать имущество, национализировать, например, те же коммунисты…» Пугали…

— Кто пугал?

— Очень часто иностранцы. Потому что они запуганы нашими средствами массовой информации. Он отвечал: «Я похож на человека, у которого можно отнять? Я буду защищаться с орудием в руках. У меня есть силы и здоровье».

— С американцами ясно… Кто еще из иностранцев приезжал?

— Приезжали бывшие наши друзья — болгары, поляки, все, в основном, конечно, интересовались политикой — кто придет к власти, кто не придет. Если Запад интересовал лично он, персона, то этих интересовало больше, какое направление он избирает, какую модель. Если говорить о восточных людях — корейцах, то это очень прагматичные ребята, в отличие от тех же японцев. Они задавали конкретные вопросы. Китайцы приезжали, из Ирана, из Ирака. Прагматики: сколько стоит, как долго приходится налаживать бизнес здесь, с кем сотрудничает «Ферейн», можно ли с нами сотрудничать, то есть нельзя ли быть посредником при торговле? Нормальные прагматики.

— А французы были?

— Да, конечно. Французов было много.

— Чем же они интересовались?

— Не тем, чем мы предполагали, не сексом. Этим увлекались прибалты. Прибалтов очень волнует личное, внутреннее, «нижнее белье». Причем на любых стадиях. Неважно, в предвыборных кампаниях, после выборной кампании или вообще никакая кампания.

— И Брынцалов отвечает?

— Нет проблем. Владимир Алексеевич дал зарок — отвечать на любые вопросы, любому журналисту, и если даже он, гад такой, соврет, против него никакого дела не возбуждать. Он говорит: «Это будет на твоей совести все равно. Я должен не затыкать рот, а должен быть таким чтобы этот человек меня либо полюбил, либо меня зауважал, либо не уважал и не любил, но писал хотя бы правду». Как, например, делали си-эн-эновцы. Кстати, они 28 мая наняли огромный автомобиль, джип, загрузили туда видеокамеры и с нами поехали в Петербург. Хотя их там, грубо говоря, никто особо и не ждал. А потом выпустили еще один фильм о том, как в поход, в автопробег пошли, по бездорожью, по безалаберности нашей. Экзотика!

— Как вам вообще эта идея пришла… автопробег этот?

— Когда я участвовал в телевизионной жеребьевке, там распределяли время, кто из кандидатов какое получит. У нас выпало, что в День пограничника, 28 мая, нам дают тридцать с лишним минут на петербургском телеканале. Можно было запустить ролик какой-то, или здесь записать что-то, а туда отправить кассету, или вообще плюнуть на эти минуты. Мы не стали упускать возможность, решили ехать туда. Но можно было как? Сесть в самолет, прилететь в Петербург, выступить на телеканале и обратно улететь. Это было бы неэффективно, дорого, так как Брынцалов без охраны не поехал бы и без жены — тоже. Тогда мы придумали такую вещь: а что, если… Сколько мы тогда собрали автомобилей, когда ехали? Наверное, одиннадцать-двенадцать, но десяток точно был. Небольшой штришок: предварительно нам звонили некие недоброжелатели, обещали подорвать по дороге… Представляешь, шестисотые «мерседесы», БМВ, «вольвешники», там еще куча сопровождающих автобусов с журналистами — вот такая вот толпа в сопровождении оркестра, барабанщиков выезжает с территории «Ферейна». Естественно, сбегаются все журналисты. Все это в сопровождении милиции с «мигалками»… И вот проезжаем города Тверь, Новгород, Питер. Мы заезжали, естественно, к властям. Власти очень забавно встречали. К примеру, в Твери Брынцалова особенно не любили, понимали, что ничего хорошего после этого от «папы» Ельцина им не дождаться. И они старались не встречаться с Владимиром Алексеевичем и поэтому на предложение, нельзя ли к вам в гости, — промолчали. Тогда мы сделали как? Тверь. Заранее послали туда гонца нашего, для того чтобы организовал митинг на одной из площадей города. Митинг там в поддержку Брынцалова и для пропаганды русской идеи, идеи русского социализма. На подъезде к городу нас встретил эскорт автомобилей, и вышел кто? Глава областной Думы и сказал: «Владимир Алексеевич, мы вам так страшно любим и уважаем, но мы вас просим — не ходите на митинг. Мы не хотим, чтобы был митинг в вашу поддержку». Брынцалов свое: «Как же так?» «Ой, — говорят, — а давайте вместо этого губернатор с вами встретится, поговорит». Губернатор нас встретил с распростертыми объятиями.

— Во что это превратилось — в пьянку?