Загадка миллиардера Брынцалова

У меня было в запасе десять минут. А когда тебя просят просто прочитать — почему нет? Тем более человек был сед, а в глазах разлито голубоватое простодушие провинциала! Я разломила сложенный вдвое листок и прочла примерно следующее: «Уважаемый господин-товарищ миллиардер Брынцалов! Вы мне очень понравились в телевизоре. Вы очень серьезный и заботливый человек, который хочет хорошего людям. Прошу учесть мою биографию честного труженика на протяжении сорока лет и одного года и наличие трех детей, четырех внуков и жены-инвалида в связи с инсультом. Я вышел на копеечную пенсию, а дети разлетелись, и у них свои нехватки. Был у меня мотоцикл, я имел возможность ездить на нем из деревни на работу в райцентр, куда автобус нынче то идет, то не идет. Теперь такой возможности нет — у меня украли мою машину, а другой не купить — нету средств. Войдите в положение, дорогой миллиардер, дайте мне деньжат на мотоцикл, а то мне с женой-инвалидом совсем хана будет. Учтите — на выборах я голосовал за вас. И подумал — ну что вам стоит помочь погибающим людям! Для вас это какие деньги! Заранее благодарен и всем расскажу в деревне, какой вы отзывчивый человек, хотя и капиталист. Мой адрес…»

Приписка в уголке: «Стою у ваших ворот, где охрана. Если позовете — сразу приду».

Множество мыслей зароилось тотчас в моем мозгу… Отдала предпочтение одной и сказала;

— Передать могу. Но лучше вы позвоните по телефону пресс-секретарю. Он вам посоветует что-нибудь, объяснит…

И в глаза человеку старалась не смотреть. Конечно, мне было его жаль, как всякого просителя. Но и неловко за него, за наивные строчки письма, за холуйский тон… А еще во мне полыхнула ненависть к той жизни, которая способна так ухайдакивать людей… а еще подмигивала во мне надежда, слабеньким таким огоньком, но все-таки: а что, если пресс-секретарь В. А. Брынцалова, который разговаривал со мной по телефону на удивление ровным, внятным голосом, и впрямь что-то да сделает в пользу обкраденного… И как ни нелепо это звучит, но сам вид многоэтажки с крупно прописанным неоновыми трубками названием «Ферейн» на самом верху, в поднебесье, невольно внушал доверие к возможности того, кому это все принадлежит…

Со мной же все в это раннее утро происходило на удивление просто. Тот же ровный, предупредительный голос пресс-секретаря Александра Васильевича Толмачева, которого я еще ни разу в глаза не видела, объяснил мне, где получить пропуск и в какую дверь офиса пройти, и на какой этаж… и в какую комнату…

Что бросилось мне в глаза сразу после того, как охранники, молодые ребята в будочке, пропустили меня на территорию «Ферейна», где, как я уже знала, кроме офиса и других административных помещений, находились производственные цеха? Ухоженность зеленых газонов, выверенная геометричность каждой линии, белизна каменных бордюров и — свежесть воздуха, и шелест густых высоких тополей. Невольно оглядываюсь на воняющее бензином Варшавское шоссе… Слишком уж неправдоподобно быстро попала из суеты большого города, из его миазмов, — в мир чистоты, тишины, основательности.

Схватила глазом стадо машин, видимо принадлежащих работникам администрации, особо породистое, почти все — иномарки. Невольно взглянешь на себя как бы со стороны: мол, а достоин ли твой внешний вид соприкосновения со столь очевидным ростом благосостояния отдельных трудящихся?

Но юмор юмором, а когда перед тобой сама по себе открывается дверь, а точнее — согласно каким-то законам физики послушно расползаются прозрачные ее половинки и нога твоя ступает не абы на что, а на толстый фирменный половичок с надписью «Ферейн»… А когда охранник протягивает руку за твоим пропуском… А когда ты можешь поставить сумку на диван из кожи, который вроде мелькал средь другой итальянско-заморской мебели по телику… А когда вежливо-учтивая гардеробщица аккуратно распрямляет твое не шибко модное пальтишко на плечиках… А когда под твои ноги стелется то зеркальный мрамор, то мягкость ковра, а когда еще один охранник с сотовым телефоном чуть-чуть настороженным взглядом провожает тебя в лифт…

На что я рассчитывала? Надеялась? Что, разумеется, в это же утро попаду «на свидание» с В. А. Брынцаловым. Была уверена, что он выслушает меня со вниманием. А как могло быть иначе, если я иду к нему не только с приятельско-журналистским любопытством, но и с добром? Объяснить… прояснить…

Но пока, подходя к комнате на пятом этаже, где ждал меня Александр Толмачев, я думала именно о нем. Каким же мне рисовался пресс-секретарь обладателя — страшно сказать! — двух с половиной миллиардов? Солидным человеком не моложе сорока, естественно, достаточно чопорным, хладнокровно деловым и подчас, если учесть необычайную легкость, с какой хозяин владеет так называемой неформальной лексикой, — хамоватым. Стало быть, надо держать ухо востро… мало ли…

Однако из-за стола навстречу мне поднялся высокий, спортивного покроя человек тридцати примерно лет, быстро, в момент вобрал меня с корешками в свои прозрачные пространные глаза и заявил:

— Очень хорошо! Сейчас будем пить чай!