Загадка новой ученицы

– По правде говоря, это не совсем так. Мы много раз моргали, но не спали, это верно, – уточнила Рошель, потом приподняла бровь. – Как любая горгулья, я с нетерпением жду дня, когда все двусмысленные слова будут запрещены законом.

– А как же свобода слова? – встряла Робекка.

– А что свобода слова? – парировала Рошель. – Нет ничего свободного в том, чтобы вводить других в заблуждение, а порой и обманывать.

– Девочки, жаль вас прерывать, но спор о свободе слова придется отложить. Нам нужно идти в главный коридор и посмотреть, что происходит, – заявила Венера, начиная спускаться вниз по каменным ступеням.

Выложенный фиолетовыми плитами пол и шкафчики в форме гробов в главном зале почти терялись из виду из-за огромного скопления монстров. Родители, учителя и ученики толпились вокруг каких-то мужчины и женщины, а под потолком, уцепившись за стропила, мирно спала стая летучих мышей, пребывавших в счастливом неведении относительно столпотворения внизу.

– Думаю, для нас tr`es[9] важно немедленно узнать, что это за люди в самом центре зала, – решительно сказала Рошель, поворачиваясь к Венере. – Потому, ради наибольшей эффективности, пожалуйста, используй свою врожденную напористость, чтобы мы могли поскорее до них добраться через толпу.

– Извини, но я не напористая, – вскинулась Венера.

– Бу-ля-ля, Венера, ce n’est pas un secret[10]. Всем известно, что ты нахрапистая. Нет смыла это отрицать.

– Извини, Рошель, но тут ты ошибаешься. Ведь так, Робекка? – с надеждой обратилась Венера к медной девушке.

– К вопросу о том, что делать, если оказался между растением и наковальней, – пролепетала Робекка, взгляд ее метался от одной подруги к другой.

– Позволь тебе напомнить, что согласно параграфу 12.3 Этического кодекса горгулий настоящая дружба подразумевает искренность.

– Венера напористая, – скороговоркой пробормотала Робекка, уставившись в пол.

– Девушки, вы просто чересчур чувствительные, – сказала Венера, поворачиваясь к одноглазому юноше: – Ки знает…

– Ты напористая, – припечатал Ки, решив положить конец бессмысленному спору. – Надеюсь, ты простишь мне излишнюю откровенность.

– Да, и мне тоже, Венера. Ты ведь знаешь, как я тобой восхищаюсь… даже несмотря на твою напористость, – добавила Рошель.

– Прекрасно, но в будущем я бы предпочла, чтобы вы использовали слово «настойчивая», – заметила Венера и начала беззастенчиво проталкиваться сквозь толпу.

От собравшихся в холле взволнованных родителей, задерганных учителей и ничего не понимающих студентов исходили отчетливые волны истерии. Наморщенные лбы, потные ладони и мелькающие тут и там клыки – все пытались примириться с исчезновением директрисы и потенциальной угрозой, исходившей от нормалов.

– В сторону, пожалуйста, – рявкнула Венера, проталкиваясь мимо монстра, попивающего кока-колу. – Немного рановато для газировки, не считаете? О, а когда допьете, не забудьте отправить стаканчик на переработку.

– Мне кажется, «простите» – более подходящее слово, чем «в сторону», n’est-ce pas?[11] – прошептала Рошель, обращаясь к Ки и Робекке.

– На твоем месте я бы не стал ничего говорить. Знаешь, какими раздражительными становятся невыспавшиеся растения? – посоветовал ей Ки.

Друзья пробились в самый центр толпы.

Здесь несла караул шеренга троллей с противными мордами (один грязнее и отвратительнее другого), а за ними, прижимаясь спиной к стене, стояли зомби и мумия.

– Я видела их в местной газете. Зомби – это шериф Фред Уанэрайвал, а мумия – суперинтендант Петра Файд, – наклонившись к друзьям, прошептала Рошель.

Шериф Фред был тучным зомби с изрядным брюшком, налитыми кровью глазами и давно наметившейся лысиной. Красавчиком никак не назовешь, зато от него исходила аура силы и власти. То же самое можно было сказать о стоявшей рядом с ним высокой, сурового вида мумии, суперинтенданте Петре.

– Простите, не могли бы вы уделить нам немного внимания? – сказал шериф Фред в специальный мегафон, который переводил с зомбийского на английский.

Стоявшие перед шерифом и суперинтендантом тролли с угрожающим видом шагнули навстречу толпе.

– А ну слушайте! Молчать! Только слушать! – пронзительно завопили они, грозя студентам, родителям и учителям грязными пальцами-сосисками.

– Quelle horreur[12], – посетовала Рошель, косясь на грязные лапы этих здоровенных существ. – Мне никогда не понять, почему они настолько далеки от гигиены.

– Благодарю вас, тролли, вполне достаточно, – сказал шериф Фред, оглядывая море встревоженных лиц. – Мы с суперинтендантом Петрой хотели бы вас заверить: мы делаем все, что в наших силах, для того чтобы обеспечить безопасность студентов и вернуть директрису Бладгуд домой. И если эти задиры нормалы думают, что им удалось так нас запугать, что мы и носа из своей норы не покажем, то они смертельно ошибаются.