Загадка о морском пейзаже

На следующее утро экипаж «Полярной звезды» в парадной белоснежной форме выстроился на палубе для встречи августейшего пассажира. «Государь» приехал один без семьи в сопровождении казачьего эскорта. При появлении его кортежа на пирсе флотский оркестр грянул торжественный марш гвардейского экипажа. «Царь» поднялся по трапу, выслушал доклад командира корабля и стал обходить строй матросов. Одного из них он даже облобызал за какое-то отличие. К счастью, следящий за всем происходящим в мощную цейсовскую оптику, тайный наблюдатель не заметил, как во время доклада «императору» капитан яхты и стоящие рядом офицеры с трудом сдержали улыбки. А произошло вот что: услышав в свой адрес «Ваше Императорское Величество» и совершенно разомлевший от оказанных ему почестей, актер блаженно закатил глаза и простонал: «Только бы подольше не просыпаться!»

Глава 19

К сожалению, в деятельности разведки недоразумения являются нормальным явлением, ошибки – неизбежны; информация редко бывает полной и точной, и часто намеренно искажается в интересах межведомственной борьбы. Взаимная борьба между разными подразделениями за благосклонность начальства наносит безопасности государства больше вреда, чем иностранный шпионаж и собственный терроризм вместе взятые. Вскоре Вильмонт в очередной раз в этом убедился.

Успех начатой им оперативной игры с окопавшимися в Гельсингфорсе революционерами, беспрецедентное содействие, которое оказал ему в этом деле сам государь, не могли не привести к резкому ухудшению и без того напряженных отношений между удачливым жандармским капитаном и все время догоняющими его в ходе расследования коллегами из питерской охранки.

Однажды Кошечкин навестил Вильмонта в его нумере в гостинице «Мальмстем»; за последнее время они успели сдружиться, и капитан был рад этому приятельству. Гаврила Афанасьевич с удовольствием был готов поддержать любой разговор, но всегда умел вовремя остановиться, чтобы не быть неделикатным. Анри даже казалось, что каким-то шестым чувством старый полицейский догадывается о его знакомстве с молодой женщиной-террористкой.

– Не помешаю? – деликатно спросил Кошечкин входя.

– Заходите, буду рад, – с искренней симпатией ответил Вильмонт, отрываясь от изучения карт гельсингфорского морского района.

Рассказав для порядка о последнем литературном вечере на даче у Вельской, Кошечкин перешел к главному. «Через третьих лиц» ему стало известно, что питерские коллеги Вильмонта добиваются у своего начальства, чтобы им поручили завершить операцию «Царская яхта».

– Они убеждают начальство, что вы опасный авантюрист, ради личного успеха готовый подвергнуть опасности монаршую семью и сотни военных моряков.

Теми же «окольными путями» до Кошечкина, который по всему городу имел свои глаза и уши, дошло, что на чердаке интересующего контрразведку дома, прямо над квартирой, где обосновались террористы, некие люди установили какую-то дьявольскую машину.

– А перед этим ко мне на военный склад прибыли из Питера несколько ящиков, – рассказывал железнодорожный жандарм. – Судя по сопроводительным документам, их выписали вы. Я своими глазами видел вашу подпись на сопроводительном листе. Но забрали ящики эти двое чиновников из питерской охранки. Мне не по нутру такие дела. И потом мы с вами жандармы.

В последнее время Анри не скрывал своего отношения к коллегам из питерской охранки. То, что прыткому жандарму из особого «летучего отряда» снова удалось их обставить, не давало покоя этим прохвостам Золотникову и Сапруянову. И они постоянно предпринимали попытки перехватить у него инициативу в расследовании особо важного дела. Филеры Вильмонта неоднократно докладывали ему, что «охранники» постоянно крутятся возле наблюдаемого дома и ставят под угрозу всю операцию своими непрофессиональными действиями.

Однажды Анри не выдержал. Заметив на улице вблизи логова террористов коллежского секретаря Золотникова, который для конспирации нацепил темные очки и из рыжего перекрасился в жгучего брюнета, Анри подошел к сослуживцу и раздраженно сказал:

– Вы ведь, кажется, тоже в гостинице проживаете. Неужели и голову свою для чистки ежедневно за дверь выставляете вместе с сапогами?

Золотников страшно обиделся. Но нельзя сказать, что этот инцидент как-то сильно повлиял на отношения между Вильмонтом и его коллегами-«охранниками». Ибо эти отношения никогда не были нормальными. Тем не менее до сих пор штатские чиновники опасались объявлять открытую войну жандарму.

* * *

– Похоже, эти дурни намереваются взять квартиру штурмом, – задумчиво протянул Анри. – Странно только, что мой человек в доме мне до сих пор не доложил.

– Он бы доложил, – вздохнул Кошечкин, – если бы не сидел в городской тюрьме, куда его под каким-то предлогом упекли ваши коллеги.

Анри был поражен не знающим никаких ограничений вероломством питерцев.

– Быстро же они подсуетились! – изумленно протянул он.

– Даже быстрее, чем вы думаете, – многозначительно взглянул на него успевший озвучить еще не все свои новости штабс-ротмистр.