Загадка сбежавшего сейфа

Может, что-нибудь съесть? Вдруг поможет? Интересно, стоит ли на плите кастрюля с бабушкиными пельменями? Это необыкновенно вкусное русское блюдо – мешочки из теста, наполненные рубленым мясом. Вообще-то для меня они табу. С другой стороны, бессонница – это почти как тяжелая болезнь: а кто откажет в пище бедному, больному коту? Вот именно! Итак – вперед, на кухню!

Я уже вскочил на соседнюю с плитой столешницу и тихонько взял курс на большую кастрюлю, от которой исходил соблазнительный аромат, но тут в коридоре зажегся свет. Мяааауууу! Неужели бабушка установила здесь камеру наблюдения, как завхоз Люттге в гимназии «Вильгельмина»?! Значит, сейчас она ворвется на кухню и задаст мне трепку. Я огляделся по сторонам, куда бы мне нырнуть, и решил спрятаться в углу за мусорным ведром.

Действительно, вскоре на кухне появился человек, и даже при тусклом свете я разглядел волосы на его ногах. Итак, это точно не бабушка. Это Вернер. Он прошаркал к холодильнику, открыл его и что-то достал. Вскоре я услышал его довольное чавканье. Браво! Но теперь я ощутил голод еще сильнее!

Снова шаги в коридоре. Неужели это все-таки бабушка? Хотя можно уже не волноваться. Вернера она точно не будет ругать, а меня даже не заметит, раз уж мой профессор возится у холодильника.

Но это опять была не бабушка. На кухне появилась Анна – в короткой ночной рубашке, из-под которой торчали длинные ноги. Увидев Вернера, она попятилась, словно испугалась его.

– Привет, Анна! – приветливо сказал Вернер. – Вам тоже захотелось перекусить среди ночи? Заходите, не бойтесь.

– Ой, доброй ночи, профессор… Я… э-э… вам тоже не спится? Я никак не могла заснуть и решила выпить стакан молока.

Вернер засмеялся:

– В этом мы явно родственные души. Я тоже пришел сюда за молоком.

Молоко? Это вкусно! У меня сразу заурчало в животе. Я бы не отказался сейчас от блюдечка молока! Но после того как Вернер прочел в какой-то газете, что для кошек оно вредно, мне его не дают. А ведь оно такое вкусное!

Вернер полез в один из кухонных шкафов и, достав стакан для Анны, налил в него молока. Затем подал стакан Анне.

– Пожалуйста! – Он чуть-чуть помедлил. – Я хотел вам сегодня предложить… ну, конечно, не молоко… я хочу сказать, я знаю, вы дама… но поскольку я все-таки старше… в общем, я хотел вас уже давно спросить… э-э… в общем, вам предложить… э-э…

Анна улыбнулась, пытаясь не засмеяться:

– Господин профессор, я не поняла ни слова. Что, собственно, вы хотите мне сказать?

Ну вот. Мой профессор опять все усложнил. От его бормотания не было никакого толку!

Вернер вздохнул:

– Анна, может, мы перейдем на «ты»?

Анна лукаво улыбнулась, потом кивнула:

– С удовольствием. Меня зовут Анна.

Вернер поднял стакан с молоком и чокнулся с ней:

– Меня зовут Вернер.

Мяу! Я даже растерялся! Разве Анна не знала, что Вернера зовут Вернер? И разве Вернер забыл, что Анну зовут Анна? Просто не верится: у людей такая большая голова и что там в ней – только воздух?!

Они оба молча выпили молоко. Потом Анна спросила:

– Вернер, ты действительно хотел пригласить в оперу мою маму? Или все-таки меня?

Вернер едва не поперхнулся молоком, закашлялся и поставил стакан на стол:

– Ну, раз вы… раз ты спросила, то я отвечу: вообще-то я хотел пойти в оперу с тобой.

– Тогда почему ты этого не сказал? Я потом поняла, что это какое-то недоразумение, но спросить не решилась. Мне было неловко.

Вернер смущенно засмеялся:

– А мне было неловко спрашивать еще раз. К тому же я думал, что ты не хотела идти со мной и поэтому сделала вид, что неправильно меня поняла.

Тут засмеялась Анна:

– Но господин профессор! То есть я хотела сказать: но Вернер! Почему ты так решил?

– Не знаю, – пожал плечами Вернер. – Может, потому, что такая молодая и красивая женщина не хотела идти в оперу с таким стариком, как я.

Внезапно он опять заговорил неуверенно и с опаской. Святые сардины в масле – что творится с моим дорогим Вернером?! Неужели, общаясь с Анной, он чувствовал себя так же, как я с Одеттой? Бедный! И неужели у него учащалось сердцебиение, когда он думал о ней? Может, это и есть то самое, что имеют в виду люди, когда говорят о любви? Или о влюбленности? Да, я давно уже догадывался, но теперь полностью удостоверился: Вернер влюблен в Анну. Правда, в чем разница между влюбленностью и любовью, я пока не понимал. И зачем так все усложнять? Почему нельзя сказать просто: мужчина встретил женщину. Хеппи-энд. Или в моем случае: кот встретил кошку. Хеппи-энд?

Я протиснулся между мусорным ведром и стеной немного вперед, чтобы лучше видеть их обоих. Неожиданно с лицом Вернера произошло что-то странное. Анна коснулась рукой его щеки – всего лишь на мгновение – и быстро ее отдернула. Опля! Что это было?!

– Старик? Да у тебя нет ни одной морщинки.

Ах, вот оно что! Анна хотела проверить, действительно ли кожа Вернера в хорошем состоянии. Разумно!

У Вернера изменился цвет лица. Хотя мне, коту, трудно судить об этом, но я готов поклясться, что он покраснел.

– Правда нет? А я думал, что есть. Вот, например, около глаз.