Читаем Загадка XIV века полностью

Эта дама «жила в доме рядом с домом господина адмирала, и между домами находился подъемный мост. Держали в домах до десяти родовитых девиц, изрядно упитанных и одетых, не имевших никаких забот, кроме как о собственном теле и об угождении своей госпоже. Представьте, сколько же там было горничных»… «Поднималась она утром одновременно со своими девицами, и шли они в ближайший лесок, каждая с часословом и четками. Усаживались в ряд и молились, раскрывая рот лишь для молитвы, затем собирали фиалки и другие цветы. Вернувшись в замок, в часовне слушали короткую мессу, после чего ели жаворонков и других жареных птиц» с серебряного блюда, наполненного едой, подавали и вино. Затем они «садились верхом на иноходцев в самой добротной и красивейшей сбруе, а с ними рыцари и дворяне, пребывавшие там, и все отправлялись на прогулку в поля. И слышалось там пение лэ, виреле, рондо, помпиент, баллад и песен всех родов, что известны труверам Франции, на разные и весьма созвучные голоса».

В пиршественном зале замка в обеденный час «каждую девицу усаживали рядом с рыцарем или оруженосцем». «Во время обеда тот, кто умел говорить, мог, храня учтивость и скромность, толковать о сражения и о любви, уверенный в том, что найдет уши, которые его услышат». Менестрели играли во время обеда, после трапезы рыцари и дамы танцевали, и длился этот танец около часа и заканчивался поцелуем. После сиесты подавали пряности и вино, а потом вся компания поднималась и шла на соколиную охоту возле реки. «И тут начиналась прекрасная охота, и было великое веселье; плавали собаки, били барабаны; взлетали в воздух вабила, а девицы и кавалеры столь радостно резвились на берегу реки, что и не описать». По окончании охоты «спешивались и доставали из корзин цыплят, куропаток, холодное мясо и фрукты, и каждый ел и пил», после чего все возвращались в замок, распевая песни.

Вечером ужинали, играли в мяч или танцевали при свете факелов до глубокой ночи, или иногда госпожа, возможно устав от развлечений, шла пешком в поля. «Тогда же приносили фрукты и вино, и, откланявшись, каждый уходил спать». Во времена падения Рима также, должно быть, наслаждались богатой жизнью и не знали тревог.

В Париже было по-другому. Дешан описывает бурную вечеринку без указания даты, которая началась с ужина в резиденции герцога Беррийского — Отель-де-Нель, после чего перешли в таверну и стали играть в кости. В числе гостей были де Куси и три герцога — Беррийский, Бургундский и Бурбон, а также «несколько добрых ломбардцев», рыцари и оруженосцы, чьи развлечения в простонародном окружении вдохновили поэта на пространное, хотя и вялое стихотворение, осуждающее азартные игры.

Дешан также ратовал за возвращение головных уборов, чтобы пощадить чувства лысых, среди которых он называет самого себя и двенадцать важных сеньоров, в том числе и сира де Куси. То, что лысина стала единственной специфической особенностью его внешности, попавшей в историю, пусть даже он и очутился в хорошей компании, де Куси не понравилось. Среди «скинхедов» оказались граф де Сен-Поль, сир де Анже, Гийом де Борд, тот, что нес орифламму при Бурбуре, и другие знаменитые рыцари и знатные слуги покойного короля. Менее счастливыми были cheveux rebourses — эти господа носили с собой гребешки и зеркала и зачесывали плеши несколькими жидкими прядями. Удивительно, что непокрытые головы в любой момент могли стать модой, если это провозглашали тогдашние денди. Стоит придумать еще какую-нибудь модную новинку, жаловался священник Джон Бромьярд, и люди начинают на нее смотреть во все глаза.

Дешана интересовали люди такие, какие они есть, а не такие, какими они должны быть. Его произведения населяют содомиты, колдуны, монахи, брюзги, юристы, сборщики налогов, проститутки, прелаты, негодяи, сутенеры и разнообразные отвратительные колдуньи. С годами его взгляд на мир стал мрачнее, возможно, это было вызвано многочисленными недугами, в том числе и зубной болью — «самым жестоким из страданий». Для поправки здоровья он советовал пить легкое красное вино, разбавленное проточной водой, и предлагал воздерживаться от крепких напитков, от капусты, мяса, фруктов, каштанов, масла и сливок, а также от соусов, приготовленных с луком и чесноком. Зимой он советовал одеваться тепло, а летом легко, больше двигаться и не спать на животе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Страницы истории

Европа перед катастрофой, 1890–1914
Европа перед катастрофой, 1890–1914

Последние десятилетия перед Великой войной, которая станет Первой мировой… Европа на пороге одной из глобальных катастроф ХХ века, повлекшей страшные жертвы, в очередной раз перекроившей границы государств и судьбы целых народов.Медленный упадок Великобритании, пытающейся удержать остатки недавнего викторианского величия, – и борьба Германской империи за место под солнцем. Позорное «дело Дрейфуса», всколыхнувшее все цивилизованные страны, – и небывалый подъем международного анархистского движения.Аристократия еще сильна и могущественна, народ все еще беден и обездолен, но уже раздаются первые подземные толчки – предвестники чудовищного землетрясения, которое погубит вековые империи и навсегда изменит сам ход мировой истории.Таков мир, который открывает читателю знаменитая писательница Барбара Такман, дважды лауреат Пулитцеровской премии и автор «Августовских пушек»!

Барбара Такман

Военная документалистика и аналитика
Двенадцать цезарей
Двенадцать цезарей

Дерзкий и необычный историко-литературный проект от современного ученого, решившего создать собственную версию бессмертной «Жизни двенадцати цезарей» Светония Транквилла — с учетом всего того всеобъемлющего объема материалов и знаний, которыми владеют историки XXI века!Безумец Калигула и мудрые Веспасиан и Тит. Слабохарактерный Клавдий и распутные, жестокие сибариты Тиберий и Нерон. Циничный реалист Домициан — и идеалист Отон. И конечно, те двое, о ком бесконечно спорили при жизни и продолжают столь же ожесточенно спорить даже сейчас, — Цезарь и Август, без которых просто не было бы великой Римской империи.Они буквально оживают перед нами в книге Мэтью Деннисона, а вместе с ними и их мир — роскошный, жестокий, непобедимый, развратный, гениальный, всемогущий Pax Romana…

Мэтью Деннисон

История / Образование и наука

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука