Загадки Короны

– Бладхаунд, – явственно расслышал Элдвин.

Оставался последний монолит, и тогда все семь наследников будут названы.

Паксахара уже вставала, стряхивая с меха последние тлеющие угольки от огненной феи. Выглядела она скорее раздраженной, чем разгневанной. Ведьма обернулась к Гилберту, который все еще не мог поверить, что горе-заклинание в кои веки поразило цель. Но толком порадоваться удаче он не успел: Паксахара вызвала порыв ветра и направила его в Гилберта. Сбитый с лап, лягух кувырком отлетел с вершины холма на убеленный цветами склон.

Скайлар тем временем пыталась пробиться к седьмому камню, но Паксахара ей помешала, метнув в крылья сойки три рубиновые иглы. Скайлар резко вильнула в воздухе и пропела:

– Щитум резисто!

Защитное заклинание отразило удар.

– А твоя магия стала сильнее с нашей последней встречи, – заметила Паксахара. – Но даже ученица Ноктонати не продержится долго против меня!

Алые глаза ведьмы холодно блеснули. Между пальцами зайчихиных лап проскакивали искры будущих молний.

Элдвин рвался помочь Скайлар, но он еще не разобрался с Мальверном. Тот слизывал кровь с губы и ухмылялся.

– Ты недостоин зваться Ловящим Луну! – прорычал он. – Как и твой отец.

Элдвин чувствовал, что силы на исходе. Следующий удар ему не сдержать. Вот Мальверн прыгает, раскинув лапы, готовый вцепиться ему в горло… «Позволь дышать своему сознанию. Будь безмятежен, подобно водам Эная…» Вихрь из песка и грязи взметнулся вверх – и в воздухе повис песчаный знак: лапа, ловящая луну.

Краем глаза Элдвин видел, что Паксахара сотворила светящееся белое копье и нацелила его на Скайлар.

И тогда разум Элдвина приказал песчаному знаку действовать. Лапа из песка повиновалась, словно была кошачьей лапой из плоти и крови. Она вцепилась Мальверну в глаза. Ослепленный песком, кот-предатель шарахнулся в прыжке и вместо того, чтобы броситься на племянника… угодил прямо под смертельный удар Паксахары.

Копье, предназначенное Скайлар, пробило грудь Мальверна, мгновенно испепелив его до костей. И кости со стуком просыпались вниз.

Элдвин ощутил мимолетный укол грусти. Но скорбь по ушедшему родичу длилась недолго. Этот предатель и убийца не заслужил его слез. Гилберт тем временем вновь вскарабкался на вершину холма и присоединился к битве. Теперь Трое из Пророчества сражались против одной Паксахары.

– Последний камень! – крикнула Скайлар.

Фамильяры ринулись к нему. Элдвин несся как сумасшедший, только грязь из-под лап летела. Паксахара вскинула лапы над головой и с яростной силой опустила их. Мощная волна, стремительная, словно акула, прокатилась под землей к основанию монолита. Элдвин протянул лапу и коснулся поверхности седьмого камня. Голос зазвучал, но в этот самый миг монолит взлетел на воздух. Элдвин не расслышал, что он сказал.

Попятившись, кот бессильно бухнулся на землю. Он не услышал! Имя последнего наследника так и осталось неизвестным. Весь их поход, получается, был зря!

Паксахара подряд исторгла из лап несколько быстрых залпов. Все семь монолитов теперь лежали грудой обломков.

Когда звон в ушах немного утихомирился, Элдвин поднялся на лапы.

– Теперь вам никогда не призвать Скитающуюся Цитадель, – произнесла Паксахара. – Мое Воинство Мертвецов опустошит Огромию. Жаль только, вы этого не увидите.

Серая зайчиха взметнула лапы в последний раз – и фамильяры побежали. Они промчались мимо стального пьедестала, все еще стоявшего посреди разрушенной Короны. Троица была уже по ту сторону каменного круга, когда Паксахара нараспев протянула:

– Эконпеске в прови! – И последовал двойной залп.

Молнии настигли фамильяров, по их телам пробежал ток. И когда молнии угомонились, от птицы, кота и лягуха остались лишь горстки пепла.

Паксахара обернулась сизым соколом и исчезла в бурном ночном небе.

19. Полнолуние

Тенек выбрался из-за каменного обломка, служившего ему укрытием, и подбежал к трем горкам пепла. Опустив голову, призрачный песик тоненько заскулил, оплакивая павших фамильяров.

– Эй, Тенек, не кисни! – раздался голос Гилберта.

Щенок подскочил как ужаленный и развернулся. Прямо перед его озадаченной туманной мордочкой стояли Гилберт, Элдвин и Скайлар, живые и невредимые. Они только что преспокойно вышли из-за постамента.

– Это иллюзия была, – объяснил лягух, раскрывая объятия своему любимцу.

Элдвин и Скайлар разглядывали учиненный Паксахарой разгром.

– Ты хоть что-нибудь успел разобрать? – спросила Скайлар. – Ну хоть звук какой-нибудь?

– Ничего, – удрученно ответил Элдвин.

Он дотрагивался лапой до обломков седьмого камня, словно надеясь услышать то, что не услышал вовремя. Но обломки молчали.

– Думаю, здесь нам искать больше нечего, – произнесла Скайлар. – Пора возвращаться в Бронзхэвен. Гилберт, настало время использовать последнюю бусину странствий.

Гилберт полез копаться в рюкзачке, а Элдвин тяжко вздохнул:

– Мои отец и мать мертвы. Мой дядя – предатель. У меня есть сестра, но я понятия не имею, где она и жива ли вообще. Раньше я хоть мог помечтать о дне, когда мы снова будем все вместе. А теперь я по-настоящему один.