Загадочный город

— Когда я в последний раз был в Лост Акре, все, включая цветы, деревья, травы, выпускало семена.

— Это ты уже говорил.

— Им угрожает уничтожение. Поверь, растения все понимают.

— И именно поэтому ты таскаешь их сюда на продажу.

Солт сказал правду:

— Боюсь, это старая история. Мне нужны были деньги на питомник.

— Только они не плодятся.

— Что еще хуже, они и живут недолго. А это значит… что нам придется спасать сам Лост Акр.

— От чего спасать?

— Понятия не имею. Но такое уже случалось — Облонг же нам говорил, верно? В 1017 году. «Всех спасли Зеленый Человек и Молот». «Все» — это, конечно же, все существа Лост Акра. И тысячелетний юбилей тоже не может быть случайным совпадением. Я убежден, что хрупкое существование Акра завершается. Его солнца увеличиваются в массе, и их срок подходит к концу.

Солт говорил как-то слишком уверенно, даже для ее скромных познаний в вопросе. Она внимательно посмотрела ему в лицо и заметила, как ботаник отводит глаза.

— Думаешь, я дурочка?

— В меньшей степени, чем остальные.

Орелия едва не вышла из себя:

— Прошлой ночью ты что-то скрыл и сейчас продолжаешь заниматься тем же. Если хочешь, чтобы тебе помогли, придется выложить карты на стол.

Солт сделал микроскопическую уступку:

— Во время последнего похода в Лост Акр я встретил человека-горностая. И я не шучу… — Солт помедлил.

— Я тебе верю. — «Да, из него информацию нужно по капле доставать».

— Он сказал: чтобы спасти Лост Акр, кто-то должен появиться то ли в «верное», то ли в «зрелое» время.

— Конечно же, спаситель — ты.

Солт не уловил легкого сарказма, прозвучавшего в ее голосе.

— Кроме этого, остается проблема сэра Веронала.

— Конечно, теперь все ясно: пока ты будешь изображать мессию, я возьму на себя безобидную пешку Сликстоуна.

— Он ведь убил твою тетку. Поэтому я подумал…

Орелия сменила тактику:

— Ты хоть представляешь, что будешь делать, когда туда попадешь?

— Нет.

— А как туда попасть, знаешь?

— Нет.

Разговор зашел в тупик.

Они сидели в мрачном молчании до тех пор, пока Орелия не заметила, как к двери Солта размашистой походкой приближается знакомая фигура.

— Господи, вот кто и правда умеет нагрянуть!

— Это еще кто, черт возьми? — Солт поплелся к двери и распахнул ее с самым грубым приветствием: — Тебе чего надо?

Орелия приветливо махнула рукой, чтобы сгладить впечатление.

— Он — историк, а значит, привык тормошить прошлое в поисках ответов. Так что лучше его выслушать.

Облонг сел или, скорее, растянулся на последнем свободном стуле Солта. Солт улыбнулся, неожиданно для самого себя очарованный неуклюжестью Облонга. Ему в голову пришел забавный образ: Облонг торчит посреди Гроув Гарденс, точно подставка для цветущих клематисов. Может, так и должен выглядеть Зеленый Человек?

Орелия подвела итог текущему обсуждению.

— Чтобы попасть внутрь, придется посоревноваться, — сказал Облонг. — Сэр Веронал знает, что белая плита закрыта. Теперь он переключится на черную. Ему должно быть известно ее приблизительное местонахождение. Паучиху явно поставили там для того, чтобы сторожить вход.

— И как сэр Веронал ее обойдет? — спросила Орелия.

— Он сам ее создал и может пообещать освободить. Может пригрозить зарядами молний. Подход он найдет.

Орелии пришлось констатировать очевидное:

— Только у нас никаких подходов нет.

Солт закатал рукав на левой руке, обнажая уродливый шрам, но Облонг продолжил:

— Думаю, есть и другой путь — воздушные ворота.

Солт бросил вопрошающий взгляд на Орелию, а Облонг пересказал лекцию Болито о том, что центральные камни указывали в одну пустую точку в космосе, а сами круги были настроены на день середины лета.

— Зрелое время, — пробормотал Солт.

— И как нам запрыгнуть в эту тысячелетнюю дыру?

— Благодаря «Компании земельных и водных ресурсов братьев Полк», — ответил Облонг.

— Пузыри! — выкрикнули Солт и Орелия одновременно.

— Я только что вернулся из церкви, — таинственно добавил Облонг.

— Крылья и молитвы — то, что нам нужно, — произнес Солт, но сарказма в его голосе поубавилось. Облонг заронил в нем зерно надежды.

— Священник сказал, что с удовольствием покажет колокольню.

Чтобы не вызывать подозрений, они вышли на улицу по одному.

Священник с радостью встретил посетителей; поднял люк и пропустил их наверх. Он указал на следы в пыли.

— Вероятно, мы вдруг стали популярным местом, но все равно постарайтесь держать эту информацию при себе. Человеческое любопытство — а тем более человеческое дыхание — не всегда положительно действует на фрески. — С этими словами он их оставил.

Разные люди по-разному воспринимают то, что видят.