Загадочный Волжский

— Нет. Мы побыли там минут пятнадцать, когда в голове отложилось: «Надо возвращаться, а то портал закроется». Мы снова вошли в сферу, и через секунду я увидел удалявшуюся массу планеты с островами суши среди бескрайней воды. Есть ли там день, и когда наступает рассвет, — для меня это осталось невыясненным. Да многое бы я еще расспросил… — посетовал Валерий. — Все же я оказался просто фатально не готов к подобному развитию событий. Я вообще не думал ни о каком полете…

— Что еще можешь вспомнить? — расспрашивал я Валерия.

— Я заметил, что сами они ходят по планете легко, без напряжения. Я‑то как утка шел, вразвалку, тяжело поднимая ноги, а они запросто. Еще сказали, что их планета имеет семь защитных слоев–оболочек, и охрана околопланетного пространства ведется постоянно. «На вас нападают?» — удивился я. «Да, есть агрессивные, воинственные цивилизации», — последовал ответ. «А на Землю тоже могут вторгнуться?» — не мог не спросить я их об этом. «Конечно, но вы находитесь под нашим контролем и защитой. Вы — наши подопечные и вы же наши доноры. Вы даете нам углекислый газ, мы забираем вашу техническую воду из отходов предприятий. В этой воде много полезных веществ и металлов».

«Мы можем высадить вас около вашего города, — вдруг последовало предложение от пришельцев. — Мы его знаем, потому что из пруда с химическими отходами иногда забираем воду на переработку».

— Я удивился их осведомленности насчет Большого Лимана, но попросил вернуть меня туда же, откуда мы взлетели. «У меня там остался рюкзак, — пояснил я, — да и ребята ждут, будут тревожиться…»

Возвращение

Земля встретила их ночной тьмой, однако на востоке уже занималась полоска зари, и вообще планета выглядела обитаемой: внизу светились островки многочисленных огней, можно было различить континенты и черные пространства морей и океанов. Та, другая планета, показалась сверху куда менее населенной и неразличимой — сплошные пространства черной воды с редкими островами контуров суши.

Они приземлились точно над тем же местом, откуда стартовали. Рюкзак стоял на снегу, и Москалев собрался сойти с дорожки на землю, но тут появилось указание: «Возьмите сумку». Он поставил рюкзак рядом, и уже через секунду узнал под собой «Опель» с темными окнами. Сошел на снег неподалеку, махнул рукой пришельцам, однако не увидел, как стартовала капсула. Застегивал куртку уже на холоде, стылый воздух резко ожег дыхание. Подошел к «Опелю», стал стучать в окно…

Роман пробуждался тяжело: пока выпростал голову из спальника, пока включил освещение… Печка работала, тихонько пофыркивал двигатель.

— Ох, голова болит… — протянул Рома, уступая место в ногах Валерию. — Не пойму, что здесь было. Мы, как отрубились… А ты что так быстро вернулся? Минут пятнадцать всего прошло…

— Да ты что? Взгляни на часы! — Валерий и сам ничего не понял со временем. — Уже утро наступает!

Действительно: и автомобильные часы, и его, наручные, показывали 6–49 утра.

— А я оценил бы все потраченное время не более чем в один час, — удивился Валерий. — Пятнадцать–двадцать минут при встрече, полчаса на полет туда и обратно, пятнадцать минут там… Куда же подевались почти 9 часов!? Я же встретился с ними около 22‑х!..

— Может, тебе стерли память? — предположил я.

— Не знаю… Вроде все контролировал, все помню, — не мог понять ситуацию Валерий. — Разве что при переходе портала между измерениями так время теряется? Дважды проходили, как–никак. Не знаю, что думать…

— Что было дальше? — продолжал я расспросы. Понятно, что девять часов на морозе в 35 градусов он бы не выдержал, превратился в сосульку, а перед Романом и Аллой предстал жизнерадостный и возбужденный произошедшим весельчак.

— С рассветом, который наступил скоро, я еще не успел толком им все рассказать, Ромка предложил пойти по моим следам к месту встречи — посмотреть отпечатки аппарата, пока их не занесло снегом. Перед этим они с Аллой достали бутерброды, сало, колбасу, стали наливать кофе из термоса… А мне ни капельки есть неохота, сыт, будто только что из–за стола. Правда, я и не думал, что есть не буду еще три дня. Ну, не хотелось, и все!..

Они прошли по снежной целине к холмам–пирамидам, вышли на след Москалева… Они обрывались у подножия большой «пирамиды». Был примят снег на месте поставленного рюкзака, но следов какого–либо аппарата или «шара» — ничего этого не было. И вообще Валерию полет стал казаться сном… Если бы не какая–то эйфория, что не покидала его потом несколько дней. «Надышался кислородом, что ли?.. — размышлял он. — Ну такой подъем сил, настроения, духа — просто не передать словами! Не было такого чувства — о! — я побывал на другой планете! Нет, не это; воодушевление шло, скорее, от осознания того, что мы и на самом деле не одни, что нас негласно опекают, даже оберегают…