Заглянувший. Исповедь проклятого

Приоткрыв глаза, я смутно различил перед собой темную фигуру. ОНО смотрело прямо на меня, холодно и безразлично наблюдая агонию. Интересно, обладает ли оно разумом?

– «Да» – я услышал отчетливый ответ в голове.

Потрясенный, какое-то время я боялся даже вздрогнуть. Темная фигура неподвижно следила, не предпринимая никаких действий.

– «Ты здесь намеренно?» – мысленно задал ему вопрос.

– «Да» – последовал ответ.

Я продолжил диалог со странной сущностью:

– «Причинишь мне вред?».

– «Нет».

Да, я знал, что побочным эффектом станут галлюцинации. Я едва мог соображать и должен признаться, для нынешнего положения, призрачный гость вырисован очень убедительно, хотя он и давал односложные ответы. Какие еще сюрпризы выкинет умирающий разум? Закрыв глаза, я сосредоточился на острой боли – она устрашала куда меньше.

– Галлюцинации? Обижаешь. Ты же всегда верил глазам, что случилось на этот раз? – проекция умирающего ума издала нечто вроде смешка, – Самодостаточная личность, какая прелесть, – незнакомец заговорил громче и опаснее, – Такие попадаются чаще всего.

«Что ты здесь забыл?» – зачем-то подумал я, не собираясь поддерживать разговор с плодом воображения. А незнакомец, несомненно, был таковым, потому и читал мои мысли столь ловко.

– Тебя жду, – ответил он.

Я ощутил, что ему нравится видеть страдания, он буквально упивался ими, становясь сильнее и опаснее. От него начала исходить пульсирующая мощная энергия, она обволакивала меня и проникала в измученное нутро. Зная в жизни немало садистов, я вдруг осознал – передо мной нечто иное, нечеловеческое и реальное, как бы я это ни пытался отрицать. С каждым моим сдавленным вдохом он становился темнее и плотнее, проявляясь из неведомых доселе реальностей.

Грудную клетку сдавило незримыми тисками.

БОЛЬ.

БОЛЬ.

БОЛЬ!

Я желал, чтобы непрошеный гость убрался из моей квартиры, но понимал, что совсем скоро неизбежно попаду в его плен.

В следующее мгновение сердце остановилось.

Поток энергии ударил в спину, поднял над кроватью и швырнул на пол. Тело же осталось неподвижно лежать искорёженным, на лице застыла гримаса боли и ужаса.

Я умер.

Но я жив…

Как все-таки странно смотреть на себя со стороны. Совсем не так, как в зеркало. Я могу двигать руками и вертеть по сторонам головой, но тело мое, как и не мое вовсе, лежит бездыханное, будто мы никогда с ним не состояли ни в родстве, ни связи у нас с ним не было. Его путешествие закончилось здесь, а что же до меня?

Испытывая абсолютно новое чувство отрешенности, я склонился над ним: изнутри исходил красный свет, он вырывался наружу через раскрытые глаза и постепенно мерк. Остывает тело – исчезает свет. Так я это объяснил.

Внутреннее свечение имело все вокруг – будь то стены или шкаф напротив кровати, и сама кровать, прикроватная тумбочка с пустыми пузырьками из-под таблеток. Даже воздух не был прозрачным – то тут, то там клубилась разноцветная дымка, образовывая сгустки, которые быстро рассеивались или принимали новую форму.

Я видел в этих сгустках крохотные вспышки, завихрения, отдельные частички, многократно повторяющие самих себя в самих себе. Несмотря на ночную тьму, я отчетливо видел каждую грань, каждый контур и каждую деталь благодаря этому свету. Теперь мое зрение идеально.

Боль прекратилась, ощущение течения времени ушло, теперь настоящее было тягучим нескончаемым моментом. А рядом стоял тот, кто до этого предстал темной фигурой.

Должно быть, его истинный лик открывается лишь тем, кто освободился от материальных оков. А быть может, даже умершие не видят его настоящего обличья.

Высокий мужчина в черном пиджаке и черных брюках с идеальными стрелками. Гладкие черные волосы струились до плеч, приподнятых в гордой осанке, подчеркивающей величественную стать. Лицо его отличалось тонкими чертами, будто выверенными гениальным скульптором с математической точностью. Да, он был избыточно красив, и красота эта ошеломляла, вгоняя в еще больший трепет.

Но стоило посмотреть в его черные глаза, как стало ясно: душа у него еще чернее. Меня пронзал этот колкий нечеловеческий взгляд, и все, что было в нем от человека – лишь внешняя оболочка.

– Какие удивительные события могут произойти при одном лишь допущении, не так ли? – вкрадчиво проговорил он.

Допущении? О чем он?

И тут я вспомнил, что покинул тело как раз в тот момент, когда допустил существование иной стороны. Когда понял, что темная призрачная фигура – реальна, и не подчиняется материальному миру.

– «Теперь задумайся, кто ты?» – прогремел голос.

Чтобы общаться, ему не требовалось открывать рот и шевелить губами. Достаточно было мысленных посылов, обращенных ко мне.

Я посмотрел на бездыханное тело. Среднего роста, широкоплечий, коротко стриженные с золотым отливом волосы, волнистые и непослушные, серые глаза с тяжелыми веками, от чего казалось, что они усталые и грустные – вот он, временный приют, сейчас уже бесполезный. Лишившись духа, тело потеряло смысл и стало грудой мусора, который вскоре кому-то придется убрать, чтобы очистить квартиру для будущих жильцов. Какая ирония – мое тело мешало миру и до, и после смерти.