Заговор богов

– А я вообще впервые звоню. Спешу обрадовать, господин Ангерлинк, у вас объявилась еще одна конкурирующая партия. Кто-то зарядил страховую компанию «Рэйзи Иншуренс», которая выслала в Прагу своего детектива. Детектив работает втемную, собирает информацию – для дальнейшего потребления другими людьми. Детектив – это девушка. Несколько часов назад в номере была засада, благодаря ей мне удалось спастись. Вам не кажется, господин Ангерлинк, что тайна, скрытая семью печатями, – наиболее быстро распространяющаяся информация?

– Где вы? – встревожился Ангерлинк.

– Место надежное, – уклончиво ответил Анджей.

– Давайте с начала и подробнее.

На изложение фактов ушло минуты три.

– Вы знаете, господин Ангерлинк, – мрачно заключил Раковский, – несмотря на мой безнадежный идиотизм, с головой я все-таки дружу. И пускаться в рискованное предприятие, по итогам которого тебя прихлопнут не те, так эти…

– Вы совсем расклеились, дружище, – упрекнул Ангерлинк. – Ущербная позиция: ничего не надо, ничего не хочу, кусайте меня, мухи с комарами. Вы просто устали и сильно перенервничали. Не бойтесь, мы примем меры безопасности. В Каире за вами последят. Уверен, все закончится благополучно. Кстати, о главном, – вспомнил собеседник. – О деньгах, я имею в виду. Примите мои личные уверения, что при удачном завершении операции на ваш счет немедленно поступит… миллион долларов. И не будет никаких попыток испортить вам дальнейшую жизнь.

Анджей молчал, поневоле завороженный. Очарован, околдован… Тьфу!

– Не говорите, что миллион долларов для вас – что слону дробина. Предпочитаете наличными? А может, векселями, золотыми слитками, ценными ювелирными изделиями, акциями преуспевающего «Дойче банка»?

Анджей молчал. Ангерлинк продолжал ерничать:

– Всегда подозревал, что философия делится на два вида: до приема пищи и после. Всего вам доброго, господин Раковский. Счастливого путешествия. И не надо… совершать необдуманных поступков.

Он сидел в оцепенении, прислушиваясь к голосу мудреца, который пытался пробиться сквозь тернии подсознания. Чем щедрее обещания, тем осторожнее надо к ним относиться. Вроде бутерброда, у которого вероятность того, что он упадет маслом вниз, прямо пропорциональна стоимости ковра…

Щелкнула задвижка в ванной комнате, объявилась Криста, обернутая сразу в три полотенца: одно на голове, второе вокруг пояса, третье изображало скрученный топик. Анджей сглотнул слюну, меняя направление мыслей.

– Так, – сказала Криста, обозрев интерьер (как будто в нем что-то могло измениться), – мне нужно срочно совершить один безобидный звонок. Где мой звонкий телефон? Ага, кто-то копался в моем компьютере… Признайся, несчастный, – она прицелилась в Анджея черными глазками, – в моем телефоне ты тоже копался?

– Не подумал, – честно признался Анджей. – У тебя такой острый глаз?

– И быстрый ум, – похвасталась девушка. – Значит, так, молодой человек. В ванной еще осталось одно полотенце – иди и немедленно помойся, а то от тебя воняет, как от протухшей селедки. А я позвоню… Что-то не в порядке? – забеспокоилась Криста. – Ты смотришь так, словно меня недавно эксгумировали.

– Нет, – он замотал головой. – Наоборот. Глаз не могу оторвать. Отлично выглядишь.

– Марш в ванную! – засмеялась девушка. – И оставь надежду всяк оттуда выходящий. Когда ты вернешься, я буду спать. Уставшая, как собака. Серьезно, извини. Пополнить коллекцию женщин новым образцом тебе сегодня не удастся.

«А в образе проститутки она говорила другое, – подумал Анджей. – Отдалась бы как миленькая».

– А твой звонок? – на всякий случай спросил он. – А то представить страшно, что может случиться, когда я выйду из ванной…

– Ой, иди уж, – Криста втолкнула его в сияющее кафелем помещение и захлопнула дверь.

Не успел он толком намылиться, как в дверь застучали. «Терпение кончилось, – не без удовольствия подумал Анджей. – А говорила, спать буду, спать буду…»

– Кто? – на всякий случай спросил он, отодвигая клеенку. Приглушил воду.

– Догадайся… – прошипела Криста.

«Что-то не так», – подумал он.

– Открыто, добро пожаловать…

Она влетела, как молния, в трусиках, в крошечном бюстгальтере. Швырнула на пол скомканную одежду. В лице ни кровиночки, глаза испуганные. «Мы пропали», – расстроился Анджей. Закон такой: если дела идут из рук вон скверно, значит, скоро вообще всё покатится к чертовой матери.

– Пока ты тут нежишься, как султан в гареме… – Ее зубы выбивали чечетку, девушку обуяла тотальная паника (не затронувшая, впрочем, чувства юмора). – В номер кто-то стучит…

– Кто? – Анджей выпрыгнул из ванны, позабыв прикрыть причинное место.

– Говорят, что полиция… – она метнулась за порог, подобрала свои брюки, принялась в них влезать, извиваясь, как исполнительница экзотического танца. – Я сказала, что не одета, что им придется подождать… Это не полиция, Анджей… Я приложила ухо к двери и слышала, как они переговаривались… Один сказал другому, что надо быстро убрать эту девку и уходить…

– На каком языке говорили?