Заговор генералов

Управляющий военмина приехал накануне. Привез из Питера именно то, чего ждал главковерх: отшлифованный казуистами проект закона о введении смертной казни по всей России. На листе оставалось лишь поставить подписи. Привез согласие Керенского на подчинение Петроградского военного округа главковерху и объявление столицы на военном положении; просьбу министра-председателя направить к Петрограду конный корпус «для реального осуществления военного положения и защиты Временного правительства от возможных посягательств большевиков». Последний пункт был самым главным. Он развязывал Корнилову руки.

В кабинете Савинков с глазу на глаз высказал генералу и несколько других пожеланий Керенского:

— Изъявив готовность объявить Петроград на военном положении, Александр Федорович вместе с тем хотел бы выделить его из округа и оставить гарнизон в своем подчинении.

— Чем это вызвано? — с подозрением посмотрел на него Корнилов.

— Откровенно говоря: страхом перед вами. Как выразился Керенский, во всякое время вы его сможете тогда скушать.

— Выделим, — согласился, прикрыв веки, генерал.

— Далее. Керенский просит поручить командование корпусом не Крымову, а какому-либо другому генералу.

— Почему?

— Из политических соображений. Главное — Крымов монархист.

— Учту.

— Желательно заменить в составе корпуса Кавказскую туземную дивизию на регулярную кавалерийскую.

— С какой стати?

— В Кавказской офицеры преимущественно из гвардии, это настораживает: они также монархисты. Кроме того, если придется активно действовать в столице, подавление Совдепов руками туземных, а не русских войск может произвести неприятное впечатление.

— Приму к сведению.

— Еще не все. До правительства дошли слухи о каком-то заговоре, во главе коего стоит Главкомитет «Союза офицеров». Чтобы отвести всякое подозрение о соучастии в этом заговоре чинов Ставки, Керенский просит перевести главную квартиру союза из Могилева в Москву.

— Не возражаю.

— И наконец, последнее. Это уже моя просьба: откажитесь от услуг своего ординарца. По данным контрразведки, он — темная личность.

— Завойко в данный момент уже нет в Ставке, — ответил генерал.

Савинков испытал полное удовлетворение: он и не рассчитывал, что Корнилов уступит во всем. Оставалось чисто техническое дело — с офицерами штаба нанести на карты границы военного округа, отошедшего под власть главковерха, и пределы, оставшиеся в подчинении министра-председателя. После прощального обеда Корнилов уточнил:

— Вы объявите закон и введете военное положение, как только конный корпус закончит полностью сосредоточение под Петроградом?

— Совершенно верно. А каково ваше отношение, генерал, к Временному правительству? — в свою очередь спросил Савинков.

Корнилову стоило большого труда ответить:

— Передайте Керенскому, что я буду всемерно поддерживать его, ибо это нужно для блага отечества.

Савинков отбыл. Гора с плеч! Теперь нельзя было больше терять ни часа. Надо сказать, что Корнилов не испытывал угрызений совести. Он почти не кривил душой, соглашаясь на просьбы Керенского и Савинкова: пусть разложившийся питерский гарнизон остается под их командованием — он все равно никакой боевой ценности не представляет, в любом случае его предстоит распотрошить. Заменить Крымова? Он уже и так назначен командующим Отдельной армией, а на Третий корпус поставлен генерал Краснов. Согласие на перевод Главкомитета «Союза офицеров» ничего не значило — это делается не в день-два. Завойко же в Ставке действительно не было, правда временно: Корнилов направил своего ординарца с особо секретным поручением на Дон, к атаману Каледину. Так что слукавил он лишь в отношении Кавказской туземной — эту дивизию главковерх заменять не намеревался.

Пока собирались участники предстоящего совещания, Корнилов принял генерала Лукомского. Начальник штаба был взвинчен:

— Отовсюду поступают самые резкие отклики в связи со сдачей Риги. Германская главная квартира торжествует. Союзники готовы списать нас со счетов.

— Могу лишь повторить вам то, что вчера сказал румынскому послу Диаманди, — ответил главковерх. — Я предпочитаю потерю территорий потере армии. Именно поэтому войска оставили Ригу. Рига должна произвести такое же впечатление, как тарнопольская катастрофа.