Заговор генералов

Бывший обер-прокурор святейшего синода даже осенил Керенского крестным знамением. Но в душе министра-председателя еще теплилась надежда:

— А что будет, Владимир Николаевич, если вы ошиблись или над вами пошутили?.. Ведь это очень серьезно. То, что вы написали. — Он повертел перед лицом Львова листком, им написанным.

— Ни ошибки, ни шутки здесь нет, — с настойчивостью ответил Владимир Николаевич. — В Ставке вас ненавидят… Уезжайте немедля. Бог велик милостию.

«Бог-бог, да и сам не будь плох!..» Министры, зная легковесность Львова, не поверят его записке. Да и сама записка… У Керенского уже вызревал план действий.

Прежде всего надо «закрепить» соучастника, то есть заставить повторить все им сказанное при третьем лице, свидетеле. А перед тем стоит связаться по аппарату Юза со Ставкой и получить подтверждение из первых рук. А ну-ка!..

— Владимир Николаевич, а что, если я переговорю с Корниловым?

— Замечательно! Вы убедитесь, что я не погрешил против истины!

— В таком разе через час приезжайте в военное министерство на Захарьинскую. Там есть аппарат. Будем вести разговор вместе.

Выпроводив посетителя, Керенский вызвал адъютанта:

— Распорядитесь, чтобы мне приготовили на восемь часов связь по Юзу с главковерхом, а к девяти пригласите в мой кабинет помощника начальника управления милиции Балавинского и помощника командующего округом Козьмина. — Оглядел комнату. — Пусть они оба, в момент моего возвращения, станут вон там, за портьерами.

— З-за портьерами? — адъютант от изумления не мог закрыть рта.

— Вы плохо слышите? Исполняйте. Прикажите подать мой автомобиль.

По дороге на Захарьинскую министр-председатель еще надеялся, что Корнилов с недоумением спросит: «Какой-такой Львов? Что подтвердить?»

Телеграфист снял с аппарата ленту:

— Верховный главнокомандующий на проводе. Львова не было. Да оно и к лучшему. Керенский сыграет за двоих.

— Здравствуйте, генерал, — начал он диктовать. — У аппарата Владимир Николаевич Львов и министр-председатель. Просим подтвердить, что Керенский может действовать согласно сведения, переданным Владимиром Николаевичем.

Аппарат застучал. Не в силах побороть волнения, Керенский склонился к ленте через плечо телеграфиста.

«Здравствуйте, Александр Федорович. Здравствуйте, Владимир Николаевич. Вновь подтверждая тот очерк положения, в котором мне представляется страна и армия, я вновь заявляю, что события последних дней и вновь намечающиеся повелительно требуют вполне определенного решения в самый короткий срок».

Керенский изобразил из себя Львова, даже начал говорить, подражая его елейному голосу:

— Передавайте: «Я, Владимир Николаевич, вас спрашиваю: то определенное решение нужно исполнить, о котором вы просили меня известить Александра Федоровича только совершенно лично? Без этого подтверждения лично от вас Александр Федорович колеблется мне вполне доверить».

Аппарат Юза выжал из себя ленту:

«Да, подтверждаю, что я просил вас передать Александру Федоровичу мою настойчивую просьбу приехать в Могилев».

Теперь министр-председатель снова воплотился в себя:

— Я, Александр Федорович, понимаю ваш ответ как подтверждение слов, переданных мне Владимиром Николаевичем. Сегодня это сделать и выехать нельзя, надеюсь выехать завтра. Нужен ли Савинков?

«Настойчиво прошу, чтобы Борис Викторович приехал вместе с вами. Сказанное мною Владимиру Николаевичу в одинаковой степени относится и к Савинкову. Очень прошу не откладывать вашего приезда позже завтрашнего дня. Прошу верить, что только сознание ответственности момента заставляет меня так настойчиво просить вас».

— Приезжать ли только в случае выступлений, о которых идут слухи, или во всяком случае? — ухватился за соломинку Керенский.

Тук-тук-тук-тук… «Во всяком случае», — оттарабанил аппарат.

— Передайте: «До свидания, скоро увидимся».

«До свидания», — могильно отозвалось с дальнего конца линии связи.

Итак, прояснилось… Однако к концу разговора что-то в душе Керенского словно бы перевернулось. Вот так, за здорово живешь, отдать все, чего достиг: царский кабинет, покои Зимнего, почести, славу, власть?.. И кому!.. Angus in herba[22]. И он же ее пригрел!.. О нет!..

Обуреваемый жаждой немедленных контрдействий, Керенский сбегал по лестнице к выходу из министерства, когда увидел поднимающегося навстречу запыхавшегося Львова-2.