Заговор генералов

Казалось бы, каждому ясно, как дважды два, на чьей стороне народная правда. Однако путь к этой правде преграждала глыба, тяжеленный вековой камень, который надо было еще раскачать и отворотить в сторону: отношение к войне. Не то что темные, неграмотные мужики - об этот камень споткнулись образованнейшие, просвещеннейшие лидеры социализма, от вождей европейской социал-демократии до Плеханова. Наскочив на эту глыбу, обломала свои колеса карета II Интернационала. Что же это за глыба?..

Испокон века впитывал русский человек благодарную любовь к родной земле, к своему отечеству. Исподволь, веками это понятие сливалось в народе и отождествлялось с понятием "Российская держава", а значит - империя. И мужик, забритый в армию, шел защищать осененную трехцветным флагом и двуглавым орлом родину-империю.

Большевики же с самого первого дня мировой войны были пораженцами; лозунгам царизма и буржуазии: "Объединимся в едином братском чувстве!", "Забудем домашние и партийные распри!" - они противопоставили ленинский: "Поражение самодержавия, превращение войны империалистической в войну гражданскую!" Антон узнал об этом лозунге уже осенью четырнадцатого, в Нерчинском остроге, куда пригнали с очередным этапом кандальников нескольких большевиков.

Ах как легко было измываться над ними - брошенными на каторга, в тюрьмы, загнанными в лодполье, исторгнутыми в эмиграцию, - измываться в общедоступной печати всем оборонцам, от черных "национал-шовинистов" пуришкевичей до розовых "социал-патриотов" меньшевиков типа думского Чхеидзе! И как трудно было в тех условиях объяснять, что большевики ратуют не за отдачу в германский полон российского народа, а за свержение всех империалистических правительств - и русского, и германского, и английского, и французского, - выступают за то, чтобы общими усилиями солдат, пролетариев и крестьян была прекращена всемирная бойня.

Но вот рухнула династия Романовых, есть хоть и Временное, а правительство, есть Советы рабочих и солдатских депутатов. Как же теперь относиться к войне? Все, кто прежде были оборонцами, ими и остались. Только к вчерашнему призыву: "Война до победного конца!" - они добавили: "В защиту свободы!" Вчерашние просто "оборонцы" сделались "оборонцами революционными". И все они в борьбе против большевиков использовали эту больно цепляющую за живое идею защиты родной земли.

Солдаты, те же крестьяне и рабочие, хотя в глубине души понимали, что гусь свинье не товарищ: во Временном правительстве министрами стали буржуи и помещики, князья да фабриканты, - но в слепом своем легковерии думали, что нынче все в России окрасилось в алый цвет революции. Неграмотные, не искушенные в политике, они любое пышнословное обещание принимали за чистую монету, верили, что Временное правительство действительно осуществит их сокровенные чаяния. Меньшевики же и эсеры в Совдепах лишь укрепляли эту их наивную веру. И с новой силой расцвело оборончество.

Как раз в тот день, когда Антон возвратился на батарею, Временное правительство выступило с обращением к населению России - заявило, что "приложит все силы к обеспечению нашей армии всем необходимым, для того чтобы довести войну до победного конца", - и призвало "защитить от германского императора свободное отечество". Мол, война отныне ведется не за Босфор и Дарданеллы, а во имя завоеваний революции. Рубеж между большевиками-интернационалистами и всеми прочими ура-патриотами обозначился еще непримиримей. Многие миллионы людей доверчиво поддались оборончеству. Они ненавидели войну, но верили, что путь к окончанию ее лежит только через победу. В этой борьбе у большевиков было единственное оружие - сила убеждения. Терпеливо, настойчиво объяснять заблуждающимся истинное положение вещей, действительный характер войны и те цели, которые преследует в ней буржуазия. Но сколько нужно было терпения и выдержки! Как нужны были точные ориентиры!..

На батарее, получив очередной номер "Правды", Антон припал к шершавому листу: "Приезд Н. Ленина" [Н. Ленин - псевдоним В. И. Ленина в тот период].

"3 апреля, днем, в Петрограде разнеслась весть о том, что вечером с поездом Финляндской железной дороги должен приехать вождь революционной части РСДРП т.. Ленин.

Газет в этот день не было, заводы не работали, но тем не менее радостная для всего революционного российского пролетариата весть проникла во все районы. Рабочие стали готовиться к грандиозной встрече того, кто более десяти лет принужден был жить вдали от России, в тяжелой эмигрантской атмосфере, но чей голос громко звучал, несмотря ни на какие царские рогатки, и вел за собой революционный пролетариат. Лозунги, брошенные им в рабочую массу, нашли свое подтверждение в той революции, которая вернула его на родину..."

Путко читал, сидя на осыпающемся бруствере. В этот момент заговорила германская батарея. Разрывы шрапнелей ватно закладывали уши.