Заговоры; Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

Подобным же сжиганием прута или палки могли быть и те первоначальные чары, которые породили мотив "огня в печи". Потом, когда начался неизбежный для всех чар процесс разложения, прежде всего в сознании чародея затемнился смысл совершаемого им действи . Первоначально одинаково важны были оба момента в чарах: перешагивание через прут и сушение (сжигание) прута. Но потом, так как горение прута изображало сухоту и любовный жар в человеке, вполне естественно, что эта часть, как наиболее выразительная связанная именно с желанным явлением, изображаемым, стала все более и более развиваться, оставляя в тени первую часть. Стремление к более яркому изображению желанного явления заставляло все более и более увеличивать силу горения. Поэтому-то в чарах место прута уже могли появиться "дрова дубовые" и береста, о которых упоминается в заговорах. Когда же появилась формула, то она, по общему правилу, стала вытеснять обряд, развиваясь на его счет. Такое развитие слова за счет действия, кроме изложенны в III гл. причин, обязано еще и тому обстоятельству, что словесные чары несравненно легче и применимее при всяких обстоятельствах. Взять хотя бы те же присушки. Распалить печь гораздо удобнее на словах, чем на деле. Поэтому слово-присушка вытесняет рисушку-обряд. Когда же разрыв с обрядом совершится, наступает царство необузданной фантазии. Горение рисуется все более и более ярким, пылким, жарким; создаются образы, один другого фантастичнее. Начинает применяться характерный для заговорного твор ества прем, который я назвал выше симпатической гиперболой. Сначала заговор читали, на самом деле глядя на горящие в печи дрова. Потом, когда обряд отмер, стали просто говорить: "есть в чистом поле печь медная, накладена дров дубовых" и т. д. И даже ечь в поле могла быть не медная первоначально, а самая обыкновенная кирпичная или железная, какой она и является в других заговорах *116. Первоначально она была кирпичная, потому что действие в поле перенесено из бани, где раньше на самом деле соверш лись чары. Потом могла появиться и железная печь. И в этом образе пока нет еще ничего фантастичного. Он взят из домашнего же обихода простого человека. До красна раскаленная железная печь - образ хорошо всем известный и подходящий для заговора. Далее уже нетруден переход и к медной печи и к оловянной. Наконец, увеличивается и само число печей. Оно доходит даже до 77. Так развивается представление о горящем в печи огне. Игра воображения доходит до того, что огонь от печей уже разжигает "небо и зем ю и всю подселенную".