Загробные миры

Вот оно, снова это слово. На миг Дарси задалась вопросом, что Имоджен и Ниша согласовали свои нападки.

– Сегодня первый день Панча Ганапати, – проговорила Ниша. – Лучший момент для признаний в кругу семьи!

Дарси встрепенулась. Еще с самого детства для них с Нишей главным был последний день Панча Ганапати – ведь тогда они могли смело открывать подарки. Она успела позабыть, что сегодняшний вечер посвящен исключительно семейным отношениям.

– Когда ты стала такой религиозной?

Ниша пожала плечами.

– Я верую в математику.

– Математику?

– Подруга, индусы придумали ноль, и еще есть мантра тысячелетней давности… просто степени десятки, от сотни до триллиона.[107] Что, круто?

Дарси приподняла бровь.

– Вероятно, у нас с тобой разные интересы.

– Послушай, папа дал мне книгу для индийских детей, и в ней говорится, что, если сжечь все копии «Вед», их истины откроются по новой. Это можно понять, лишь говоря с позиций математики.

– Ха, – сказала Дарси, бросив взгляд на картину с Ганешей. Гирлянда наконец-то замигала. – Но это же просто числа, сестренка?

– Да, числа! – заявила Ниша с выражением непоколебимой уверенности на лице. – Вселенная – самая крутейшая математика! Вот в чем состоит моя вера, Патель.

Дарси не ответила, думая о Сагане и его парадоксе Анджелины Джоли. Может, и здесь заключено зерно истины: при желании ты можешь все уничтожить, и это будет открыто снова.

* * *

Ради званого ужина Анника Патель полностью посвятила себя гуджаратскому празднику, расставив перед каждым местом за столом десяток тарелочек. Вдобавок к обычным окре[108] и нуту были поданы приправленные карри блюда из кокцинии и горькой китайской тыквы. Судя по обугленным краям роти и тому, как громко весь вечер ругался отец, лепешки и впрямь испекли дома.

Даже у Дарси, давно отказавшейся от семейного вегетарианства, текли слюнки из-за соблазнительных ароматов, поднимавшихся над столом. А когда появились новые тарелочки с гарнирами, ее кольнула боль из-за отсутствия Имоджен. Как было бы чудесно объяснить ей тонкости, помочь разрезать плавающие в йогурте клецки и отваренные на пару листья таро, наблюдать за тем, как она пробует вышибающее слезу чатни![109]

«Чтобы узнать семью, надо вкусить ее праздничные блюда», – подумала Дарси, решая, что в следующем году здесь обязательно будет Имоджен.

Она бросила взгляд на сидящую напротив тетю Лалану, которая приехала как раз перед обедом. Та в ответ выжидательно посмотрела на Дарси.

Прекрасно. Только намеков тети ей не хватало!

– Угощение потрясающее, миссис Патель, – произнесла Карла, и Саган кивнул.

По традиции, эта парочка всегда наведывалась к ним в гости на первый вечер Панча Ганапати, и оба выглядели повзрослевшими и умудренными после проведенного в колледже семестра. Карла обзавелась короткой и гладкой стрижкой, а Саган сменил очки на контактные линзы. Эти мелочи напомнили Дарси о том, что ее друзья растут так же быстро, как и она сама.

Когда Анника спросила о том, какие они выбрали предметы, Карла с энтузиазмом начала вещать о британской романистике восемнадцатого столетия.

– Оттуда растут корни современного паранормального жанра! Еще даже не наступил девятнадцатый век, а этих писателей уже тошнило от сверхъестественного, и они принялись сочинять готические романы, где всему жуткому находилось вполне логичное объяснение. Ну, более-менее логичное.

– Как в концовках «Скуби-Ду»[110] с незапамятных времен? – поинтересовался Саган.

– Точно! Им хочется жанровых тропов,[111] но они с ними даже толком не могут разобраться!

– Салаги, – хмыкнул Саган, разрывая пополам кусочек роти.

– В детстве я всегда их ненавидела, – заметила Дарси. – В таких книгах есть хоть что-то хорошее?

Карла пожала плечами.

– Предложения безумно длинные. Но это как Шекспир, привыкаешь за пятнадцать минут.

– Наверняка Дарси тоже будет специализироваться на английской литературе, – сказала Анника Патель. – Только представьте, как замечательно, – получить возможность целый день читать романы!

Последовал быстрый обмен взглядами между сидящими за столом молодыми людьми. Конечно, обучение Дарси в колледже воспринималось как нечто само собой разумеющееся.

Но Дарси ощетинилась не из-за самоуправства матери. По сути, она, Дарси, и так проглатывает несколько романов в неделю. Может, в последнее время она и не корпела над готикой позапрошлого столетия, но половина книг, которые она прочла, еще даже не опубликованы. И это гораздо интереснее, чем из-под палки поглощать зачаточные истории в стиле «Скуби-Ду».

Она уже собиралась высказать свою точку зрения, но мать опередила ее.

– Кстати, у меня есть новость, – провозгласила Анника Патель, сделав паузу, чтобы привлечь всеобщее внимание, и повернувшись к Дарси. – Я наконец-то прочла твой роман.

На мгновение Дарси потеряла дар речи.

– Предполагалось, что ты подождешь до его публикации! – в конце концов возмутилась она.

– Верно, но потом я узнала, что твоя книга будет издана только в сентябре следующего года.

– Через двести семьдесят шесть дней! – жизнерадостно сообщила Ниша.