Загубленная добродетель

Я осела на пассажирское сиденье, чувствуя, что кто-то использовал меня как свою ментальную боксерскую грушу. Я всегда был хорош в случайном сексе, в сдерживании эмоций, но Анна показала мне пределы моего контроля.

“Ты можешь рассказать мне все, что угодно, сынок, ты это знаешь. Должен ли я беспокоиться? ”

Я вздохнул. “Я полагаю, тебе больше не о чем беспокоиться”.

Папа оторвал взгляд от улицы. Обычно он был очень бдительным водителем и не позволял ничему отвлекать его, так что это означало, что я должен был действительно беспокоить его.

“Мы с Анной были вместе последние три года”.

Я видел, как краска отхлынула от папиного лица, но он не перебивал меня, за что я был благодарен. Мне нужно было снять это с моей груди.

Мне нужно было поделиться этим с кем-то. Может быть, потому, что это сделало это более реальным, заставило это казаться чем-то большим, чем плод моего воображения. Иногда последние три года казались сном. У меня не было ни одной фотографии Анны и меня вместе, ни одного доказательства, что было к лучшему, но в то же время, это заставило меня почувствовать, что последних трех лет не было, как будто я очнулся от комы, и жизнь прошла мимо меня.

“Но теперь все кончено”.

Папа прочистил горло, вероятно, пытаясь удержаться от того, чтобы не дать мне пощечину. “Это правильное решение”.

“Это было не мое”, - сказал я.

“Анна покончила с этим?”

“Она это сделала, потому что она верна своей семье и Компании”.

Папа остановился перед моим многоквартирным домом, но мы не вышли из машины. Он молча смотрел на меня. “Ты никогда не хотел, чтобы я искал тебе жену, но есть много семей, которые с радостью отдали бы тебе своих дочерей”.

“Ты никогда не встречался серьезно после смерти мамы”.

Папа посмотрел мне в глаза, затем коснулся моего плеча. “Сынок, я всегда боялся, что однажды ты потеряешь свое сердце из-за замужней женщины”.

“Видишь, я знал лучше и выбрал помолвленную женщину”.

Папа не улыбнулся. “Ты должен принять решение Анны ради вас обоих”.

“Я знаю”, - сказал я. И я, блядь, упал.

На следующий день Данте попросил меня прийти для последнего разговора о моем парижском задании. Я уже позвонил Артуро, чтобы встретиться вечером и поговорить о том, чтобы мы снова работали вместе. Анна продолжала жить своей жизнью, и я бы тоже.

Я вошел через вход в караульное помещение и направился по подземному коридору к особняку. Я чувствовал себя чертовски взволнованным.

В ту же секунду, как я вошел в дом, я понял почему. Анна задержалась в коридоре перед кабинетом Данте. Это определенно не было совпадением.

Я направился к ней, пытаясь сохранить хладнокровие, но мое сердцебиение ускорилось, как всегда, когда я видел ее. На ней было последнее платье, которое она сшила в Париже, облегающее мини-платье с длинными рукавами и асимметричным вырезом. Это был первый раз, когда я увидел это на ней. Она выглядела в нем изумительно.

Наши глаза встретились. “Готов уйти в отставку?” тихо сказала она.

Я ничего не сказал, только прошел мимо нее и постучал в дверь офиса. Анна ушла, не сказав больше ни слова. Потребовалось все мое самообладание, чтобы не броситься за ней и не поцеловать ее.

Во время нашей встречи Данте выразил свою благодарность и удовлетворение по поводу работы, которую я проделал в Париже. Я не мог этого отрицать. Я чувствовал себя виноватым за то, что предал своего Капо, но я знал, что сделаю это снова и снова, даже зная конечный результат. Я не хотел пропустить ни одного момента, который я провел с Анной.

Данте просмотрел несколько бумаг на своем столе, лишь мельком взглянув на него, чтобы спросить: “Я полагаю, ты все еще хочешь оставить свою должность телохранителя и вернуться к работе в качестве Головореза наряда?”

“Почему ты спрашиваешь?”

“Я не буду лгать. Я бы предпочел, чтобы ты был телохранителем Анны. Я доверяю тебе. Но я сдержу свое обещание, так что, если ты хочешь быть Головорезом наряда, эта работа снова твоя ”.

“Я на самом деле думал о том, чтобы остаться телохранителем Анны. Таким образом, я могу продолжать работать вместе с моим отцом ”.

Что я только что сказал? Я потерял свой гребаный разум?

Данте слегка улыбнулся мне, больше не интересуясь своими бумагами, его внимание теперь полностью сосредоточено на мне. “Я рад это слышать”. Он обошел стол и протянул руку. Поднявшись на ноги, я пожал ее, зная, что только что совершил огромную ошибку.

“Тебе нужно еще несколько выходных, прежде чем ты снова начнешь работать? Я понимаю, что у тебя не было настоящего отпуска за три года ”.

“Несколько выходных дней было бы здорово”.

Мне нужно было взять себя в руки. Работать с Анной было чертовски рискованно. Я мог только надеяться, что она сдержит свои слова и будет держаться от меня на расстоянии, потому что я знал, что не смогу держать свои руки при себе, если она сделает шаг.