Заяц из пятиэтажки

– Правильно, – ответил заяц, и тут же крикнул в рупор, – я кому сказал, достать батарейки!

Мимо директора пронеслись продавщицы. Они ловко и быстро вынули батарейки у всех грузовичков. Директор сидел на полу и всё ещё рычал мотором. Не громко, тихонечко, как будто на холостом ходу. Кто-то подхватил его за подмышки, посадил на что-то… Он посмотрел на того, кто ему помог. Это был Ерошкин.

Ерошкин по привычке каждое утро после увольнения приходил к магазину. Правда, никогда не заходил. Постоит немного у витрин и дальше идёт. А сегодня он очень кстати тут оказался.

Тут и грузчики уже с дерева слезли. Они расставили игрушки по полкам. Директор всё это время сидел на детском велосипеде и глупо улыбался.

Напротив него, на детских стульчиках сидели Ерошкин и заяц. Заяц грыз морковку и что-то шептал на ухо Ерошкину.

– Ерошкин, – тихо заговорил директор, – а ты вот сейчас с кем разговариваешь?

– Я то? Сейчас? Да с зайцем говорю, – отвечал Ерошкин.

– А-а… ну да…

Директор щипнул себя за ухо, негромко пискнул. Сторож встал со стульчика и начал рассказывать.

– Как-то привезли партию зайцев, а он значит там, с ними был. Говорит, спасти хотел братьев по крови. Он же не знал, что они игрушечные. Продавщицы его даже в витрину выставляли, продать хотели, да уж больно неусидчивый он.

Ерошкин погладил зайца по голове.

– А так он парень хороший. Понятливый и способный. Я когда на пенсию уходил, просил его присмотреть тут за порядком. Детской рацией научил пользоваться, чтоб он мне, если что случится, сообщил.

– Аха, – сказал заяц и откусил морковку, – вот я и позвонил Ерошкину. Я и вам по телефону позвонил, сказал, что они поехали.

Ерошкин подвинул стульчик к директору.

– Просьба у меня к вам. Вы зайца этого не могли бы отпустить? Ну списать… Сейчас он на балансе магазина числится, как игрушка.

Директор оглянулся по сторонам и подвинул велосипедик на котором сидел, поближе к Ерошкину.

– Только ты, пожалуйста, никому не рассказывай, что я с зайцем разговаривал. Ладно?

– Ладно.– Ерошкин снова погладил зайца.

Директор ущипнул себя за ухо ещё раз, встал и пошёл в кулинарный магазин. Купил вкусные тортики, и все-все сидели, кушали, пили чай, мазались кремом и рассказывали друг другу как они бежали в кусты, как залезали на дерево…

Вечером Ерошкин вышел на работу. Он снова стал работать сторожем магазина.

Самолётики из магазина больше не улетали.

 А заяц с тех пор живёт у Ерошкина.

В пятиэтажке.

Квартира у Ерошкина хорошая, на четвёртом этаже пятиэтажного дома с шестью подъездами. И балкон ещё есть. Не очень большой, но раскладушка вполне могла бы на балконе разместиться. Заяц сразу решил, что пока тепло он на балконе спать будет.

Вот в этой квартире и стали они жить-поживать уже вдвоём.

Ерошкин научил зайца зубы чистить и газеты читать. По вечерам они чай пили с морковным вареньем.

 А однажды заяц принес Ерошкину полный пакет яблочной коры.

– Вот, Ерошкин, угощайся, – говорит заяц, – очень вкусно.

– Ну, что ты… я кору не ем, – говорит Ерошкин.

– Да ты не стесняйся, ешь. Мне для друга ничего не жалко. Ну, открой ротик.

И заяц протягивает маленький кусочек коры.

А Ерошкину смешно.

– Ну не ем я кору. Не приучен. Я, если хочешь, могу вот морковки поесть.

– Если в сыром виде не хочешь, давай пожарим, – не унимается заяц, – или сварим. Хотя конечно уже не то… Пользы большой нет и аромат не тот. Пожалуйста, съешь кусочек. Ты сам, потом радоваться будешь и добавки попросишь.

Но Ерошкин не желал есть кору.

И заяц обиделся.

– Что ты за человек такой, – бубнит заяц, – я тебе хотел добротой на твою доброту ответить, а ты… Эх, ты… А ещё друг… Да знаешь, кто ты после этого? Ты не Ерошкин, ты этот… как его… драндулет на постном масле! Вот, кто ты!

– Как это?.. Какой такой драндулет? – спрашивает Ерошкин, – ты, где таких слов нахватался. Да я тебя в угол за это поставлю… в зоопарк отправлю!

Тут у зайца от удивления даже косоглазие пропало.

– Что, правда отправишь меня в зоопарк?

– Честное пионерское отправлю, – кричит Ерошкин.

Заяц, как это услыхал, тут же и заплакал. Горючими слезами. А слёзы у зайцев очень горючие. Они же кору горькую грызут. Полчаса плачет… Час плачет… Ерошкин давай его успокаивать.

– Ладно, не плачь. Я это… куплю тебе калач.

Заяц всё равно плачет. Тогда Ерошкин маленький кусочек коры в рот кладёт. Жуёт и глотает. Заяц всё равно плачет. Ерошкин берёт кусочек коры побольше и снова жуёт. Глотает. Потом ещё кусочек… Заяц начинает наблюдать за Ерошкиным. А Ерошкин жуёт и глотает кору, жуёт и глотает. Всю кору съел. Заяц сам не заметил, как у него слёзы бежать перестали.

– Ты все, что ли съел, – спрашивает заяц Ерошкина.

– Извини, что не оставил, – говорит Ерошкин. – Очень вкусная яблочная кора оказалась. Гораздо вкуснее яблок.

– Конечно вкуснее, – обрадовался заяц. – Тебе ещё принести?

Заяц рванул к выходу, но Ерошкин успел его за уши поймать.

– Слушай… а давай мы с тобой будем яблони на кору выращивать. А потом человечеству расскажем, какая она вкусная и полезная», – говорит Ерошкин.

– Давай, Ерошкин! Давай! – обрадовался заяц.