Закат Пятого Солнца (СИ)

Фернан приподнялся на локте, огляделся по сторонам. Пытаясь прийти в себя после вчерашней попойки, он решительно встряхнулся. Это оказалось делом весьма опрометчивым — в голове как будто ударил колокол и кабальеро рухнул обратно на кровать, потирая ноющий затылок.

«Вернее, вообще не проснусь» — поправил самого себя Гонсалес.

Следующая попытка подняться была куда более осторожной и потому успешной. Молодой человек сумел кое-как утвердиться на ногах и проследовал к двери, ведущей на балкон. Выйдя на него, он огляделся по сторонам, щурясь от яркого солнца. Севилья жила своей повседневной жизнью: горожане и приезжие сновали туда-сюда, торопясь по делам, птицы порхали, перескакивая с одной крыши на другую. Налетевший порыв ветра растрепал длинные, слегка вьющиеся и черные как ночь волосы Фернана. Он засмеялся и отбросил непослушную прядь за ухо. Жизнь казалось не то чтобы прекрасной, но все же он радовался, что вчера вечером она не оборвалась.

Он любил Севилью и считал, что в мире нет города прекраснее. Хотя он и за пределами Испании не бывал ни разу, да и у себя в стране посетил лишь несколько городов. Но отстаивать свои убеждения готов был со всем максимализмом, присущим юности. Вот только что делать в Севилье молодому кабальеро, чей род с древних времен прославился подвигами на поле брани?!

Гонсалес вернулся в комнату и впал в привычную для себя в последнее время задумчивость. Рано или поздно подобные похождения закончатся трагически. Вчерашние приключения при свете нового дня уже не казались такими достойными и уж определенно не являлись подвигами. Трое, хотя, скорее всего, двое, бандитов отправились в мир иной. Там, как надеялся Фернан, они получат по заслугам. Но разве это было великое свершение, достойное кабальеро из Андалусии? Он прошелся по комнате, пытаясь решить, что же делать с вопросом, засевшим в его голове уже давно и со временем все больше подчинявшем себе все его размышления.

Недавно Фернану исполнилось восемнадцать лет. Вся жизнь, казалось бы, впереди. Но сколь бы пристально он не заглядывал в будущее, он не видел там никакого достойного дела. На что сдалось его искусство во владении оружием? Удивлять соперников на тренировках? Боевой меч пока что выручал лишь в таких ситуациях, как вчерашнее столкновение с разбойниками. Разумеется, по всей Европе велись мелкие и крупные войны, в которых ему нашлось бы место. Но он хорошо знал историю и потому понимал, что эти конфликты будут тянуться вечно. Где-то битвы будут затухать, а где-то вспыхивать с новой силой, границы государств неизменно будут колебаться то в одну, то в другую сторону. Ввязавшись в подобную войну, он найдет своему мастерству применение, но вряд ли его душа обретет покой. Хотелось свершений особенных, небывалых, которые позволят ему стать в один ряд с прославленными предками.

Всплыла в памяти история многовековой борьбы с маврами, населявшими Пиренейский полуостров. Города часто переходили из рук в руки, в результате даже самые героические подвиги зачастую оказывались бессмысленными. Прославленный Сид Кампеадор освободил Валенсию в 1094 году, но вскоре после смерти легендарного военачальника христиане вынуждены были вновь уступить город мусульманам. И мавры хозяйничали в Валенсии еще два с лишним века. Столько сражений, опасностей, смертей и все зря!

Да чего стоят те же попытки королей Испании и Франции прочно обосноваться в Италии! Война между этими державами длится уже больше двадцати лет. Столько битв состоялось, столько храбрецов погибло, а результата почитай и нет. Неаполь и Милан с головокружительной скоростью меняют владельцев и прошлые баталии забываются, вытесняемые новыми схватками. Нет! Фернан жаждал таких подвигов, которые не померкнут даже спустя века!

Вспомнилась поездка в Вальядолид в прошлом году. Уже тогда в родной Севилье молодой Гонсалес успел завоевать славу искусного бойца. Ему не терпелось увидеть, чего же стоят фехтовальщики в других городах. Тогда его появление произвело фурор. Фернан усмехнулся давним воспоминаниям. В Вальядолиде хватало молодых и дерзких дворян, искренне уверенных в своем удивительном искусстве в обращении с оружием. Короче говоря, таких же, как и он сам. Не один и не два кабальеро получили весьма болезненные удары как по телу, так и по самолюбию во время тренировок. Фернан же за три месяца, проведенных там, обзавелся несколькими друзьями, а также снискал славу великолепного бойца. Потом он снова вернулся в Севилью, где опять страдал от безделья, так и не избрав для себя достойного занятия.