Захватывающий XVIII век. Революционеры, авантюристы, развратники и пуритане. Эпоха, навсегда изменившая мир

Даже бедняки-колонисты жили лучше по сравнению с Европой, но это, конечно, не означало рая на земле. Бедность оставалась бедностью. В 1740 году четверть жителей Бостона жила за ее чертой, а в таких колониях, как Виргиния и Мэриленд, доля бедного населения достигала трети. Но если в Англии эта часть населения была вынуждена полагаться на постоянную благотворительность, бедные колонисты Америки не оставляли надежды улучшить свою жизнь. Примерно три четверти колонистов имели в собственности землю – серьезная разница с Англией, где землей или недвижимостью владело всего 20 % населения. И, конечно, все это не означало равноправия. Надежда на то, что человек, который что-то умеет и знает, чего хочет, уж наверняка сможет добиться успеха, разбивалась о социальную реальность. Многие эмигранты происходили из самых низших социальных слоев и, приехав в Америку, так и не получили возможности приобрести участок земли и что-нибудь на нем построить.

В колониях изначально отсутствовал аристократический высший класс, в котором решающее слово принадлежало графам, баронам и маркизам. При этом в американском обществе сохранился преимущественно патриархальный уклад. Местную элиту – в нее входили священники, богатые торговцы, юристы, врачи и высокопоставленные офицеры Королевского флота – называли gentry, и ее представители, как и в любой другой стране, смотрели на «простолюдинов» свысока. Так же, как в Англии и других европейских странах, gentleman[31]

отличался от простолюдина знанием классических языков, умением играть на музыкальных инструментах, ношением парика и отсутствием необходимости зарабатывать на жизнь ручным трудом. Джентльмены вели изысканный образ жизни, мало отличавшийся от образа жизни европейского дворянства, который давал им моральное и социальное превосходство над низшими слоями населения, вынужденными ежедневно бороться за выживание. До провозглашения независимости в 1776 году расслоение американского общества было в целом похоже на европейское. В Бостоне 5 % жителей владели половиной собственности во всем городе, в то время как на долю всех жителей из низших классов приходилось 5 % собственности.

Колониями управляли богатые династии: в Нью-Йорке это были голландско-британские семьи ван Ренсселер, Стёйвесант и Филипс, в Виргинии – табачные магнаты Беверли и Картеры. Лэндон Картер, впоследствии выступавший за независимость Америки, называл простолюдинов идиотами, а будущий первый президент Соединенных Штатов Джордж Вашингтон говорил о фермерах как о grazing multitude[32]. Томас Джефферсон, ставший третьим президентом Соединенных Штатов в 1801 году, был убежден, что «хозяева постоялых дворов, слуги и кучера – мошенники, с которыми обществу не нужно считаться». Но многие американские землевладельцы, подобно французам, жили на грани банкротства, поскольку содержание плантаций стоило очень дорого. Именно по этой причине многие отцы-основатели, включая Джорджа Вашингтона и Томаса Джефферсона, всю жизнь использовали труд сотен рабов.

Рост благосостояния американских колоний стал возможен благодаря британской меркантилистской политике. С 1660 года Англия превратилась в главный торговый узел своей колониальной империи, причем вся торговля колоний с иностранными партнерами должна была также проходить через Англию. За это колониям гарантировались защита торговых судов Королевским военным флотом и ежегодный приток достаточного количества рабочих рук благодаря политике открытых дверей. Работорговля обеспечивала дешевую рабочую силу и высокую маржу[33]. Это привело к росту благосостояния колоний за счет морской торговли с Англией, составлявшей около половины годового объема британских морских перевозок. Между 1747 и 1765 годами экспорт товаров из Америки увеличился более чем вдвое – с семисот тысяч до полутора миллионов фунтов стерлингов. Колонии в свою очередь имели возможность сравнительно недорого покупать в Англии предметы роскоши, инструменты и оружие.