Заклятая дружба

«Общее впечатление, которое производит Красная Армия, безусловно благоприятное. Не подлежит никакому сомнению, что распространенные до сих пор в эмигрантских кругах неблагоприятные суждения не соответствуют действительности… Красная Армия является не войсками непопулярного правительства, а народной армией в истинном смысле слова, которая все больше и больше завоевывает симпатии широких масс…

Культурной работой Советской системе без сомнения удалось не только повысить уровень образования общества по сравнению с прошлым, но и воспитать отдельного человека, готового к самостоятельной умственной работе и заинтересовать его выполнением особых проблем в широких пределах. Это особенно проявляется в армии. Отдельные люди выглядят честными и смышлеными и осознающими свои задачи» [246]

.

Бломберг отметил хорошую дисциплину в войсках, что в устах немецкого военачальника – высший комплимент для иностранной армии. Упомянув, что большинство командиров еще не доросло до решения «трудных задач воспитания войск», Бломберг делает значимую оговорку: этому не следует удивляться, если помнить, что Красная Армия выросла из хаоса.

«Следует констатировать как факт, что интеллектуальный уровень среднего и низшего звена комсостава многократно ниже. Эти звенья пригодны к рутинной деятельности, которая исчерывается тем, чтобы по приказам вести войска в несложных условиях. Однако неожиданная, тяжелая ситуация, в которой только личная инициатива, в сочетании с многолетней практикой может отыскать правильный путь, большую часть поставит в тупик… Высшее руководство в своем большинстве молодо и энергично. Однако образование весьма различно. Можно видеть прекрасно образованных офицеров Генштаба старых войск наряду с драчунами с образованием народной школы из гражданской войны. Рядом с выдающимися активными и практическими личностями можно увидеть терроризирующих, чуждых армии, бравых, но малообразованных людей, которые поддерживаются своими начальниками. Воздействие этих людей с разнородным первоначальным образованием и способностями на обучение войск должно быть очень разным» [247]

.

В первые годы после революции, отмечал Бломберг, Военная Академия, по его мнению, выполняла малополезную работу. Этот вывод он аргументировал несколькими тезисами. Во-первых, лекции читали профессора, мало знакомые с современными достижениями современной науки. Во-вторых, было явно недостаточное количество практических занятий – лишь в 1925 г. стали применяться прикладные методы обучения. В-третьих, прослойка преподавателей с законченным военным образованием была в первые годы существования Академии очень тонкой. Потому вынужденно привлекались как для Академии, так и для многочисленных технических и командных школ в качестве преподавателей лица, которые только выдвинулись в Гражданскую войну и были по сути самоучками.