Заклятые враги

— Я хочу тебя… — простонала она между поцелуями, отрываясь всего на секунду, такую длинную секунду без неё, чтобы сказать самые нужные и ненужные слова на свете.

Впиваюсь в эти губы так сильно, как будто в попытке стереть всё, что происходило между нами. И я не понимаю, взлетаю или падаю. Только тёплое и дрожащее тело, прижимающееся, вжимающееся из-за всех сил. Как её пальцы погружаются в мои короткие волосы, хватаясь и впиваясь в кожу. Этот открытый рот, наглый язык, с небывалой прежде смелостью делающий выпады в моём рту. И это ударяет в мозг настолько сильно, что почти теряю крохи самообладания, оставшиеся с того момента как увидел её в этом платье.

Ближе! Она нужна мне ещё ближе. Так давно нужна. Всё это срывает крышу так сильно, что до боли сжимаю её бёдра, толкая на себя, рыча от ощущения давления на вставший член. Сам не понимаю, что прижимаю её к артефакту, почти снеся его со своего места. Но, не обращая на это внимания, пячусь с ней куда-то в сторону. Кажется, там был стеллаж. Не помню. Помню только этот вкус. Чувствую только судорожные движения малявки, которая творит что-то невозможное, пытаясь разодрать в клочья ремень на брюках, наконец-то, отпустив волосы. Кажется, здесь был где-то камин с постеленным перед ним ковром, промелькнула мысль на грани сознания и начал аккуратно перемещаться туда. Нужно туда! Сейчас же.

Но Тали, не обращая внимания ни на что, как сумасшедшая врезалась в моё тело снова и снова! С каждым разом со всё большей силой. Будто, так же как и я, не могла ничего с собой поделать! Ненормальная, чокнутая аномалия.

Так сильно трётся об меня, что кажется, что яйца сейчас просто взорвутся, если сейчас не почувствую её нежное и такое нужное тело под собой. И больше нет других мыслей. Как и всегда с этой девчонкой. Все другие поглотились одной. Нужна! И я снова человек, а не грязь под чьими-то ногами! Снова нормальный человек, впивающийся пальцами в её ягодицы, с силой прижимая к себе. Почти насаживая!

А она, словно созвучная моим мыслям, рычит, пытаясь разодрать рубашку в клочья, чтобы дотронуться до моего тела. И только пульсация, уничтожающая остатки мозгов. И с каждой секундой желание добраться до мягкого ковра меркнет, оставляя только эти губы, скользящие по шее, вперемежку с отчаянными укусами и посасыванием.

— Тали! — простонал, не выдержав этого накала, и сам не узнавая свой голос.

Почти в отчаянии от происходящего с силой сжимаю её и подхватываю, непроизвольно забирая юбку до середины бёдер, вынуждая по инерции обхватить себя ногами за талию. Прижаться к напряжённому до предела члену. От чего в глазах мутнеет. Или это от её стона раздавшегося в этот момент? К чёрту!

Хочу её до такого безумия, которое не замечал в себе прежде. Будто от всего происходящего, тонкий налёт цивилизованности сошёл на нет, и остался только голодный зверь, готовый сожрать свою добычу. А моей добычей была моя малявка. Моя Тали!

Почти дойдя до дурацкого ковра, ощутил, как она зубами впивается в моё плечо. От неожиданности врезался в каминную полку спиной, вызывая смех МакЭвой. Хотя нет! Сейчас она не МакЭвой! Не эта чванливая сучка, которой была весь этот месяц. Сейчас она моя аномалия, руки которой впиваются в мою голую кожу, бесцеремонно задрав рубашку. Снова забыв обо всём запуская свой язык к ней в рот, от чего она начинает ещё более яростнее тереться об мой член и без того напряжённый до абсолютного предела всего за несколько минут. Вот-вот пропалит ткань. И будто подчиняясь какому-то инстинкту, она начинает скользить по мне вниз, выгибая спину, прижимаясь к груди и снова вверх. Ещё немного и кончу.

Боже! Преодолев эти жалкие метры, практически упал на ковёр с облегчением. Потому ещё чуть-чуть этого трения и конечная цель была бы уже не важна.

Глава 40 И снова Виджей

Любовь — это физическая близость душ.

Виджей Купер

А упав, почти вышиб из нас обоих дух. Потому что, распластав это тело на ковре, исторг из её тела рваный всхлип, по-видимому, особенно ощутимо прижавшись к ней. Так, что задел её промежность.

Чтобы не задавить малявку отстранился, чтобы заодно трясущими руками стянуть рубашку. А это время она сама, изогнувшись, быстро стянула с себя платье, откидывая его в сторону, впервые представая передо мной почти обнажённой. Лишь жалкая полоска трусиков отделяла его от рая.

Боже, если у меня было ещё хоть капля терпения, я бы любовался на это вечно. Она раздевается для меня!

И прямо перед глазами грудь, в которую тут же въедаюсь ртом. Так нужно! Нужно чувствовать это кожу, яростно кусая и вылизывая, от чего Тали издавала такие потрясающе красивые стоны, что ещё чуть-чуть, ещё немного и просто спущу в штаны. А её тонкие ручки снова зарываются в мои волосы, руководя и притягивая ближе.

— Пожалуйста, Ви, — стонет она, почти хныча, — как же хорошо…