Заклинание для хамелеона

— Магия, похожая на мою собственную… — повторил Бинк — Полагаю, такое возможно. Она не может быть точно такой же, ведь магия в Ксанфе не повторяется, но очень похожая — Он встревоженно взглянул на короля: — А это значит, что меня где угодно может подстерегать опасность, она может исходить от чего угодно, и все будет казаться случайным совпадением!

— Да, опасность может исходить от зомби, от меча, от чудищ из рвов, от привидения, — согласился король, — Тут может скрываться какая-то закономерность, — Король задумался, — Слушай, а как может привидение…

— Ее должны оживить, как только я найду ее скелет… а он может находиться в этой комнате. Но что меня беспокоит больше всего, так это то, что мне этого хочется.

— Как женщина Милли очень привлекательна, — сказал король Трент. — Мне очень понятен твой соблазн. Я сам подвергся соблазну, это-то и было темой моих размышлений до твоего прихода.

— Но нет сомнения, что королева могла бы удовлетворить любой твой… э… соблазн, — осторожно заметил Бинк, не желая показать, насколько дворцовые сплетни вольно трактовали этот предмет. Личная жизнь короля должна быть личной, — Королева может придать себе сходство с кем угодно…

— Совершенно верно. С тех пор как умерла моя жена, я не прикасался ни к королеве, ни к какой другой женщине, — Под словом «жена» король Трент подразумевал женщину, на которой он был женат в Обыкновении. — И все же на меня оказывают некоторое давление из-за того, что я должен обеспечить Ксанф наследником престола или по праву рождения, или путем усыновления, на тот случай, если, когда истечет мое время, под рукой не окажется подходящего волшебника. Я искренне надеюсь, что такой волшебник есть! И в то же время я чувствую себя обязанным сделать попытку — это является одним из обязательств, которые я возложил на себя, принимая корону. В этом должна принять участие королева. Так что мне придется попробовать, хотя я никогда не любил и не полюблю ее. Вопрос состоит в том, какой облик она должна принять для такого случая?

Проблема оказалась намного более личной, чем думал Бинк.

— Я полагаю, для этого подойдет любой облик, какой тебе только понравится.

Одним из главных достоинств королевы было то, что она могла мгновенно изменять внешность. Если бы Хамелеоша была способна делать такое…

— Но я не хочу получать от этого удовольствие, я хочу только исполнить то, что обязан сделать.

— А почему бы не объединить одно с другим? Пусть королева примет свою наиболее привлекательную иллюзорную внешность, или сам преобразуй ее во что хочешь. А когда появится наследник, вернись к тому, что было. Нет ничего дурного в том, что ты получишь удовольствие от исполнения своих обязанностей.

Король покачал головой:

— Для обычной ситуации твои слова верны. Но у меня особый случай. Я не уверен, что смогу это сделать с красивой жен-шиной или с какой-либо женщиной вообще, кроме той, которая была бы похожа на мою жену.

— Тогда пусть королева примет облик, напоминающий твою бывшую жену, — не подумав, выпалил Бинк.

— Боюсь, это осквернит память, которой я очень дорожу.

— А, понятно. Ты хочешь сказать, что, если она будет слишком похожа на твою жену, сложится впечатление, что она заняла ее место и…

— Примерно так.

Ситуация выглядела тупиковой. Если король мог быть мужчиной только со своей бывшей женой и не мог допустить, чтобы какая-нибудь другая женщина приняла сходство с его женой, то что ему оставалось делать? Это-то и было тайной стороной личности короля Трента, которую Милли открыла Бинку: его бесконечная привязанность к бывшей семье. Трудно считать такого человека злодеем, да он им и не был. Он был самым замечательным волшебником и, возможно, самым замечательным человеком в Ксанфе. И Бинк был последним, кто захотел бы лишить короля этой его слабости.

И все же проблема наследника оставалась. Никто не хотел возвращения смутных времен из-за отсутствия твердой королевской власти. И пока не появится подходящий волшебник, чтобы продолжить непрерывность линии правления, наследник престола необходим.

— Кажется, у нас с тобой похожие проблемы, государь, — сказал Бинк. Он старался выказывать должное уважение королю, несмотря на то что познакомился с ним еще до того, как тот стал королем. Он должен показывать хороший пример. — Мы оба хотим сохранить верность нашим законным женам, и оба находим это трудноосуществимым. Моя проблема со временем пройдет, а вот твоя… — Он умолк, осененный внезапным озарением. — Милли оживет, когда ее скелет погрузят в целительный эликсир. Допустим, что и ты найдешь кости своей жены, привезешь их в Ксанф и…

— Если это получится, я стану двоеженцем, — заметил король Трент, но вид у него был потрясенный. — И все же, если мою жену можно оживить…

— Мы сможем проверить, насколько хорош этот способ, когда будут оживлять Милли.