Заколдованные леса

Она признала меня человеком и спросила, хочу ли я пожить у нее, и мне пришлось ответить ей "да", но она не спросила, откуда я появился и не обидел ли кого-нибудь по пути, а про "сто дала приказ Малым духам выделить мне малое ружье для охоты. И они обучили меня охотиться, или убивать из ружья зверей. Как только я сделался умелым охотником, меня стали брать на охоту в лес, и, если нам удавалось подстрелить зверя, мы сразу же несли его в центр города, где нас поджидала Огнеглазая мать, или Прародительница Малых духов, и она разжигала глазами костер и тут же, сидя на месте, как пень

-она всегда сидела на месте,- совала зверя в огонь костра. Поджаривши зверя до нужной готовности, Огнеглазая мать начинала дележ: самыми мясистыми кусками зверя она наделяла Мелкие головы, самый большой и тоже мясистый выделяла Главной, или Большой, голове, а малыми и костлявыми остатками зверя обделяла проголодавшихся Малых духов. Головы-Главная между плеч и Нательные-съедали мясо за одну минуту с грохотом тысячи огромных лебедок, и потом Нательные требовали добавки, поэтому нам, или Малым духам (а я кормился, как Малый дух), доставалось очень немного еды. Нательные головы, съев свои порции, сразу же начинали ссориться и ругаться, чтоб узнать, которой досталось больше, а когда их ругань доходила до драки, Главная голова принималась их унимать и самых драчливых прижигала глазами.

А мы-Малые духи и я-охотились целые дни напролет, я однажды нам долго никто не попадался, но в 4.30 по дневному времени мы подстрелили небольшого зверька. Мы убили зверька и принесли его в город, и Огнеглазая мать приготовила еду и сначала дала по маленькому кусочку Главной голове и всем Нательным, а то, что осталось, выделила нам. Но Нательные головы проглотили свои порции, а потом поразинули рты и на наши, или потребовали всего зверька, и, как только они поразинули рты, Огнеглазая мать призвала нас к себе, отняла у каждого из нас его порцию и переделила между Нательными головами, потому что хотела видеть их сытыми во всякое время года и суток. А нам подкрепиться так и не удалось. На другое утро мы отправились в лес, или на охоту, ни свет ни заря. А когда разгорелись и свет и заря, Огнеглазая мать вызвала нас к себе и сказала, чтоб мы принесли ей зверя, которого подстрелили, но мы его съели, а ей сказали, что и зверя не убивали, и в лес не ходили, и вообще еще не проснулись. Едва услышавши, что мы не проснулись, она засверкала на нас глазами, и наши одежды из звериных шкур .вспыхнули, как если бы их облили бензином,- и это было нам от нее наказание. А Нательные головы, пока нас наказывали, презрительно хохотали и глумливо ругались.

После наказания она приказала, чтобы мы немедленно отправлялись в лес и не возвращались бы домой без добычи, а иначе она сожжет нас дотла-неважно, хотим мы того или яет,-так она заключила перед нашим уходом. И каждый из яас отправился в лес. Бог был так добр, что меньше чем через

час нам посчастливилось выследить зверя-он был упитанный, вроде свиньи,- и мы его застрелили и принесли домой, Огнеглазая мать приготовила пищу и первым делом накормила головы, а остатки мяса выделила нам - по советам и указа-1-ниям Большой головы,-но зверь был упитанный, а главное, огромный, и мы наелись до полного удовольствия.

В укромной части сидячего тела у Матери был громогласный будильник, но, где он спрятан, знала только она, а кроме нее-никто на земле. Этим будильником она нас будила- каждое утро и в раннее время,-но сначала она варила похлебку, а потом уж включала свой громогласный будильник,. чтобы он верещал многократно и оглушительно. Едва услышавши будильное верещанье, мы строились перед Матерью, как солдаты-в шеренгу,-и у каждого из нас была своя плошка, и Мать выдавала нам по очереди похлебку: каждому духу-половину плошки. Мы получали еду, как солдаты, когда они строятся на обед перед командиром, а Малые головы. хоть и не строились в шеренгу, но тоже получали порцию похлебки, потому что и у них тоже было по плошке, но они при этом говорили Матери-многажды и самыми серьезными голосами,- что она дает нам слишком много еды. Малые головы вечно шумели: они никогда не спали все разом, и те, которые не желали спать, толковали между собой и будили спящих. А если засыпала Главная голова, Малые головы принимались ругаться-мол, Главная голова не дает им уснуть, потому что храпит и рычит, как море,- они ругались и говорили так: "Ишь, закрыла глаза и храпит, будто завывает морской ураган". Но как только она открывала глаза, они кричали: "Не жги нас глазами!"

Парикмахерский день в городе Малых духов.

Нательные головы и головы Малых духов (а Главная голова-само собой разумеется) были покрыты зарослями волос, перепутанных и густых, будто дикие травы, потому что их стригли один раз в сто лет-перед празднеством Тайного Общества Духов.