Заколдованные леса

Через несколько дней мы пришли в их город - чужедальний, или враждебный для моего,-и меня, как раба, продали на рынке, а в те времена для доставки грузов не было никакого транспорта, вроде нынешнего, поэтому грузы носили на голове, и меня нагружали до того полновесно, как будто я заменял им трех человек, и гнали совместно с другими рабами на расстояние восьмидневного пешего хода, так что вскорости я покрылся язвами от безжалостной перегрузки и рабской доли. Но хозяин уже заключил договор о доставке грузов на моей голове, а поэтому принялся промывать мне язвы горячей водой и губкой с песком в надежде, что они у меня исцелятся, а если я отстранялся или плакал от боли, он стегал меня без пощады и жалости-за то, мол, что я не хочу исцеляться. Так он лечил меня ровно месяц, а когда заметил, что лечение не действует, решил продать меня на невольничьем рынке как непригодного из-за язв к работе. Вот привел он меня на невольничий рынок и приковал цепью к толстому дереву вместе с другими рыночными рабамл, так что мы выстроились в одну шеренгу. За 4 часа всех рабов раскупили, а я остался непроданный-из-за язв, и мы с хозяином стояли на рынке до двух часов по дневному времени, а потом он снял с меня невольничью цепь и уже собирался уходить восвояси, но тут, по счастью, на рынок явился богатый и уважаемый в тех местах человек. Явиться-то он явился, а рабов уже нет- все распроданы, кроме меня,-и он подошел к моему хозяину. Ему захотелось купить раба, но меня-то он оценил дешевле де . шевого, и все же хозяин согласился на его цену-лишь бы сбыть меня поскорее с рук,- а он подошел ко мне, чтоб увидеть получше, несколько часов по.рассматривал и сказал:

"Я хочу купить раба, а не язвы". Сказал, отвернулся и ушел в свой город. Короче, никто меня в тот день не купил, и хозяин по дороге с рынка домой постоянно бил меня тяжким кнутом.

Он несколько раз водил меня продавать, а когда заметил, ,что никому я не нужен, хотя бы и по дешевой цене, объявил:

-"Если я еще раз пойду на рынок и тебя еще раз никто не купит, то я убью тебя на пути к дому, а тело брошу в подорожный лес на съедение гиенам, стервятникам и шакалам, потому что тебя и по дешевке не сбудешь, и за бесплатно, в виде подарка, не сплавишь, а я уже больше не в силах терпеть вонь от твоих непромытых язв, распугавшую вокруг на несколько улиц всех моих ближайших друзей и соседей". Но, к счастью, в следующий рыночный день, про который он говорил, что непременно меня убьет, если я опять останусь непроданный, на рынок .снова пришел тот богач, который при-ценялся ко мне в прошлый раз,-и,.главное, он опять пришел поздновато, когда из всех рабов на продажу остался непроданный один только я. И вот он спросил моего хозяина, за сколько тот хочет меня продать, а хозяин ответил, что за любую цену, которую богач согласится дать. Богач внимательно оглядел рынок, но рабов на продажу там уже не было, и он ровно час присматривался ко мне, а потом решился и сказал так: "Я должен принести жертву своему богу, поэтому куплю тебя, чтоб убить как жертву, когда подойдет назначенный срок". Он дал за меня 3 шиллинга и 6 пенсов, и мой хозяин благодарно их принял, поскольку я был для него обузой и он мечтал от меня избавиться.

"Горько, что я убежал в Лес Духов и 24 года блуждал там и духи мучили меня как хотели, а едва я выбрался наконец из Леса и почти дошел, до родного дома, меня поймали, превратили в раба, безжалостно уязвили и ведут убивать" - вот что я с грустью говорил сам себе, пока прислужник запоздалого богача гнал меня по дороге к смертному рабству, или для жертвы чужому богу. Я шел и не знал, что этот богач приходится мне по рождению братом, с которым я разлучился у фруктового дерева, когда он пытался спастись от врагов, Прежде чем я вступил в Лес Духов.

Вскоре мы добрались до какого-то города-ведь еще не открылось, что это мой город,- и меня загнали на Рабский Двор вместе с другими рабами хозяина, который не ведал, что я ему брат. А все мои язвы остались при мне. И вот я трудился, как подневольный раб, но жили мы далеко от жилища хозяина, и он только изредка приходил к нам с проверкой, или чтоб надзирать за нашим трудом, и, когда ему виделись язвы на моем теле, он в тот же миг начинал меня ненавидеть гораздо лютее, чем остальных рабов, и приказывал,

чтоб меня хлестали кнутами как непригодного к .полезной работе, а главное, потому, что в те времена раб не считался у хозяев за человека и его привыкли нещадно карать, если он работал не в полную силу. Я-то, конечно, уже догадался, что меня привели в мой .собственный город, но не мог распознать ни брата, ни матушку из-за обоюдной многолетней разлуки, а они не заметили меня .в рабе.

К тому же раб не считался за человека, или был очень униженным жителем, и я не мог обратиться к брату с объяснением, откуда я родом и кто мне родич, а рабы не знали нашего языка, поскольку их пригнали из чужедальних мест, и тоже не понимали, чего я хочу.