Закон бабочки

– Ну что, товарищи, все проголосовали?

– Все… – нестройным хором тянем мы.

– А вот и не все! – возражает старушка. – Реанимация не голосовала.

– Может, не стоит? – засомневался избиркомовец.

– Еще чего! – отрезала старая коммунистка. – Пока живые – пусть голосуют!

Утро в больнице

Утро в неврологическом отделении.

Ночь была трудной: многие больные затяжелели, поступили новые. Молоденькая медсестра, похожая на колокольчик в своём туго перетянутом белом халатике, делает утренние инъекции. Даже бессонная ночь не способна испортить прелесть юного лица, и, ожидающие очереди больные невольно любуются ею.

Шаркая тапочками, в процедурную вползает очередной пациент. Новенький. С трудом разогнувшись от скрутившей поясницу боли, он поднимает глаза на медсестру и, крякнув от неожиданности – красота-то какая! – протягивает листок с назначением. Прочитав листок, медсестра кивает на кушетку:

– Больной, ложитесь.

– Куда?

– На живот.

– На чей?!

На приёме у диетолога

С трудом отдышавшись от переноса собственных килограммов, в кресло усаживается внушительных размеров дама и начинает жалобы:

– Доктор, помогите! Что мне делать? Я набираю вес. Я не могу отказаться от сладкого. Я сахар ем – ложками!

– Ложками? хм… тяжёлый случай. А вы попробуйте – вилками…

В клубе кожевников

В зрительном зале клуба кожевников было мрачно и сыро, и как-будто накурено, хотя никто не курил. От свежевымытых досок деревянного пола тянуло дождиком. Зрители сидели в пальто и шубах и многие, не боясь простуды, сняли шапки.

Наконец на сцене возник режиссёр.

– Друзья мои! – с жаром начал он. – Наш театр далёк от развлечения. От созерцания. Пустого времяпрепровождения.

Мы предлагаем вам спектакль-диалог, спектакль-размышление. Не только нравственные проблемы, но и реальная жизнь, повседневность – да, друзья мои! – голос режиссёра поднялся на высшую ступеньку пафоса – Жизнь, настоящая жизнь!

Конфликтные ситуации, замешанные на повседневности и пропущенные через призму высокого искусства стали содержанием нашего спектакля, в котором немалую роль играет голос зрителя.

Он вытер сопревшую лысину, поправил очки и продолжил:

– Спектакль не прост по форме. Экспериментален. Частые обращения героев к зрителям – по сути приглашения к диалогу, который, мы надеемся, возникнет по окончании спектакля. Пьеса задевает за живое. У нас были случаи – режиссёр доверительно улыбнулся – когда дискуссия возникала не после! – внушительная пауза и поднятый указательный палец подчёркивали важность момента – а во время спектакля.

Зал ошарашено молчал. Где-то в посёлке тоскливо взвыла собака, а в фойе прогремела ведром уборщица.

– Это что ж, – спросил, наконец, самый смелый из зрителей, молодожён Витька Жуков, – по ходу действия говорить разрешается?

Витька первый раз был на людях с молодой женой и потому вёл себя нахально.

– Ну, говорить – режиссер сложил на животе пухлые ручки и ласково улыбнулся, – может, не стоит, но, если во время представления возникнет стихийный диалог о реальных ценностях жизни – мы будем его только приветствовать. За дело, друзья!

Режиссёр принял аванс в виде вежливых аплодисментов, раскланялся и исчез за кулисами.

С первых же реплик стало ясно, как глубоко и тайно влюблён рационализатор Саша в красавицу Валю. Она собирается замуж за начальника, который на корню губит рацпредложения и занимается приписками. Видя наплевательское отношения начальства к научно-техническому прогрессу, Валя разочаровывается в нём и возвращает ключи от квартиры и машины, которую начала уже понемногу водить.

Зрители вежливо слушали, а один раз даже засмеялись, когда Валя, в порыве негодования, подошла к окну и с шумом его распахнула. Это символизировало порыв к новому, но… подоконник предательски зашатался, стенка скособочилась и Вале пришлось, рискуя жизнью, подпереть её плечом, пока с той стороны декорацию не подперли отнятой у уборщицы шваброй. В ответ на протестующий вопль уборщицы послышался угрожающий шип режиссёра – и спектакль покатил по накатанным рельсам.

Ударной сценой была финальная, происходившая в квартире начальника, куда Валя пригласила голодного Сашу, чтобы по-матерински его накормить и ободрить. Чемодан с Валиными вещами и стопка книг ожидали у выхода.

Героиня достала из холодильника каральку краковской колбасы и хрустальную салатницу, полную свежевымытых, в искринках изморози, овощей. Зрители вытянули шеи, разглядывая плоды невиданого деселе разноцветного перца, огурцы и помидоры.

– Настоящие! – ахнули в первом ряду.

– Сами вы настоящие. Муляжи. – прошипели во втором.

В холодном воздухе по-весеннему запахло огурцами.

– Я же сказал – настоящие! – обрадовались в первом.